Сев в свою старенькую «шестерку» и проехав всего половину пути, я вспомнил, что забыл купить сигарет. Остановился возле ближайшего магазина, а вот по выходе из него завести машину не смог. Сам виноват, давно надо было к ребятам в гараж загнать, ведь знал, что на честном слове езжу. Время поджимало. Водрузив баул на плечи, напевая под нос «бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах», я зашагал к пункту назначения.
Воспоминания дело хорошее, но надо двигаться. Если не успею на встречу с заказчиком, будут проблемы. Он мужик с характером, закроет магазин, и все, «приходите завтра»! И куда я потом с рюкзаком «холодняка»?
Логичнее всего было пройти через бульвар, по освещенной и асфальтированной дорожке, но времени на это ушло бы прилично, а его-то как раз и не хватало. Второй вариант, наиболее предпочтительный, вызвать такси и доехать с ветерком, но, к моему глубочайшему сожалению, в кошельке у меня одиноко синела потрепанная пятидесятка, да в отдельном кармашке горстка мелочи. Оставался третий вариант: срезать через Поле Чудес, так народная молва окрестила большой пустырь, разделяющий два района нашего города. Имя он получил в девяностые, и не из-за известного «мичуринца» Буратино, который желал денежное дерево вырастить. Таких придурков в наших краях отродясь не было. Просто на этом пустыре регулярно встречались добры молодцы из третьего микрорайона с аналогичной сборной «четверки». Встречи эти, как правило, проходили душевно, с размахом, с использованием всевозможных аксессуаров, таких как обрывки цепей, обрезки водопроводных труб и прочих режущих, колющих и по башке стучащих предметов, без которых появляться на пустыре считалось дурным тоном. Времена, конечно, изменились, но свято место пусто не бывает. На поле стали собираться различные компании. От любителей побренчать возле костерка на гитаре, передавая по кругу дешевый портвейн, купленный в ближайшем магазинчике, до ценителей совсем другой жидкости, как правило приготовляемой в алюминиевых ложках. Этому очень способствовало месторасположение веселых посиделок, ведь на машине туда не проедешь, вместо дорог одни тропинки, а от пеших блюстителей правопорядка всегда убежать можно, благо пути отхода выучены назубок. По молодости я сам здесь не раз сидел, с портвейном, разумеется, наркоту в жизни не пробовал, да и не горю желанием. Во времена наших посиделок все было душевно и пристойно, прохожих никто не обижал, кошелек не требовали. Сейчас времена изменились, и добропорядочные жители по пустырю в сумерках не ходят.
Вариант не слишком привлекательный, но другого не было, надо идти через пустырь. Сейчас хоть и поздняя осень и уже начало темнеть, но тропинки пока видно, а отморозков разных я не очень-то боялся, отобьюсь, если придется. Бросив окурок в урну и закинув на многострадальные плечи мешок, пошагал по извилистой тропинке, не забывая при этом по сторонам поглядывать. Случаи-то разные бывают. Главное сейчас в овраг не свалиться, тропинка по самому краю, поросшему кустарником, стелется. Обогнув очередной куст, я заметил трех парней, стоящих ко мне спиной, а возле их ног бесформенной кучей лежал еще один. Ну все понятно, очередная разборка с собутыльником или «крысой» кого-то назначили. Надо пройти мимо, не мое это дело, я погоны уже не ношу, да и не Бэтмен я вовсе, против троих, неизвестно за кого. Не буду вмешиваться. Не буду, я сказал!
В тот момент когда я принял такое мудрое решение, средний из троицы смачно, по-футбольному пробил под ребра лежачего носком тяжелых ботинок под довольный гогот сотоварищей. От удара терпилу развернуло, и я заметил седые волосы и бороду, перепачканную кровью из разбитых губ. Вот уроды, старика, бомжа, наверное, калечат! В памяти встала картина из далекого детства, когда на моих глазах молодые парни в красивых спортивных костюмах насмерть забили такого же старичка-бомжа. Как сейчас помню его блекло-голубые глаза, непонимание, за что его бьют, и тихие слова, слетающие с разбитых губ: «Не надо, сынки! Не надо!..»
Петрович, заказчик, груз у меня за спиной – все это вылетело из моей головы, и я направился к окаянной троице, молясь, лишь бы они не оглянулись. Видимо, бог услышал мою молитву, и мне удалось приблизиться вплотную как раз в тот момент, когда «футболист» медленно, явно красуясь, отвел ногу, выбирая место нового удара. Я не стал дожидаться и, стремительно сократив дистанцию, подбил опорную ногу, да еще по падающему телу сомкнутыми в замок руками в основание черепа пробил. Хорошо так пробил, с гарантией, минут тридцать полной нирваны обеспечены. Не давая опомниться остальным, пнул по голени ближайшего, и тут же провел классическую боксерскую «двоечку». Р-раз – левая рука бьет в «солнышко», два – правая в челюсть. Тренер был бы доволен, я даже хруст сломанной челюсти успел услышать, не скоро еще сухарики грызть будешь!
Резко развернувшись к последнему, еле успел убрать голову от летящего кулака, получив только удар в плечо. Несколько шагов назад, разорвав дистанцию, спешно пытаюсь сбросить рюкзак с плеч. Противник, видя, что я открыт, с кровожадным рыком, победным взором и с богатырским замахом подскакивает ко мне и тут же улетает в сторону. А то как же, я ведь лямку только с левого плеча скинул, а правую на локтевом сгибе зафиксировал, поворот туловища, и вот летит мой рюкзачок многокилограммовый прямо навстречу злодею. Злодей, не выдержав такого столкновения, повторяет подвиг Икара. Сильный ты, конечно, но очень легкий. Полет его был недолог и окончился на дне оврага. Хоть бы шею себе не сломал, там, на дне, помнится, мусора всякого полно.
Итак, в активе: первый лежит без сознания, второй, мыча от боли, пытается встать, но он уже не боец, третьего не слышно… а
