В лазарете громко хлопнули двери, и спустя пару мгновений раздался неуверенный голос Винсента:
— Сейчас, иду!
Ну вот, теперь выходи не выходи, а все равно подумают, что она специально подслушивала. Но шаги Винсента почему-то стали затихать, он что — ушел по галерее в столовую? Эйлин наплевала на секретность и, встав в полный рост, окликнула приятеля. Тот не услышал и скрылся за еще не убранными декорациями, древними доспехами и плющом, обвивавшим мраморный коридор с колоннами, как зеленое покрывало.
А потом все исчезло. Если бы можно было описать произошедшее одним словом, то Эйлин сказала бы, что она ослепла. Боль от яркой вспышки в галерее заставила застонать; тонкий писк магии продолжил рассекать пространство, и Эйлин упала на колени, закрыв уши ладонями.
До нее донеслись короткие звуки борьбы, скрежет и лязганье. Там же Малыш! От этой мысли стало плохо, паника сдавила грудь и волной хлынула к горлу. Она слишком далеко, но может успеть! Эйлин наконец пришла в себя и бросилась к ступеням, но ее окликнул Реннен:
— Ненормальная, куда ты? — Он в мгновение догнал ее и обхватил руками сзади, вокруг талии, отрывая от земли, чтобы не могла убежать.
— Пусти! Там же Винсент! — орала Эйлин, но Реннен не слушал, сдержанно принимая ее неуклюжие удары локтями.
Ноэль, к удивлению обоих, не раздумывая, кинулся вперед и так целеустремленно побежал, словно от этого зависела его жизнь.
— Трус, — зло шепнула Эйлин, и Реннен промямлил какое-то ругательство.
— Глупая, там произошла вспышка магической энергии. В такие моменты нужно держаться подальше, если дорожишь жизнью.
Нравоучения только распалили, но пришлось сдаться. Наверное, решив, что она вняла логике, Реннен ослабил хватку, и Эйлин, выкрикнув проклятия в его адрес, вырвалась из сильных рук. Нужно помочь Винсенту! Бежать туда, за Ноэлем, быстрей!
По галерее полз густой туман, но впереди все равно были различимы едва уловимое движение, странные тени… И запах дыма — нет, скорее, горелого мяса, смешанный с сыростью. Первой мыслью заверещало: кто-то умер. Думать, кто именно, совсем не хотелось. У Эйлин подогнулись колени, вспомнилось, как стояла на похоронах отца и все таращились на открытый гроб. Она оперлась на колонну и медленно пошла вперед. Реннен следовал за ней, близко, будто готовился подхватить в любой момент.
Рядом с галереей с громким, разрушительным хрустом прямо из-под земли вырос корень и змеей преградил путь. Переступила его, но тут же появился новый — большой, как щупальце. Ориасоки! Нужно действовать проворнее! Эйлин проскочила вперед, до теней, которые почти растворились в тумане — вот же они, так близко, только протяни руку… Корень обхватил ее лодыжку и свалил на землю.
— Не двигайся, он тебя покалечит! — скомандовал Реннен, и Эйлин замерла.
Длинные корни и ветви ориасоков, хранителей замка, уже обвивали галерею на месте происшествия по периметру. Они стремительно росли и превращались в молчаливых слуг. Один из них вышел из мистической поволоки и остановился возле Эйлин. Заросший мхом, с потрескавшейся кожей, похожей на кору старого дерева, и взглядом холодного убийцы… Быстро же явились, защитнички, только зачем нападать на невинных?
На место происшествия уже начала подтягиваться прислуга, оказавшаяся поблизости, а из лазарета пришел взволнованный лекарь. Никаких прямых вопросов, только шушуканье. Такого в академии еще не случалось — непонятно, как действовать. Ждали распоряжений, но никто не спешил их давать.
Ориасок продолжал пялиться на Эйлин своими грязно-желтыми глазищами, потом медленно махнул тяжелой рукой, и корни сползли с ноги. Эйлин облегченно вздохнула, но подняться сразу не смогла: лодыжку прострелила боль.
— Что здесь происходит? — возмущенно, словно ему все должны, спросил Флокс Гарден. Эйлин вперила взгляд в его зеленые ботинки, настолько не подходившие официальному костюму, что стоило бы рассмеяться. И как он успел все рассмотреть? Причем прибежал откуда-то из дворов. Может, он тоже находился в лазарете и вышел через черный ход? Скорее всего, кто-то из его подопечных лечит похмелье.
— Винсент Фрог как раз шел в ту сторону, когда случился взрыв… все это. — Как еще назвать окружавшую неразбериху, Эйлин не придумала.
Флокс удивленно булькнул, ошарашенный ее замечанием, и пошел напролом, но ориасок встал у него на пути.
— Да как ты смеешь! — оскорбился Флокс, он нахохлился и даже привстал на цыпочки, пытаясь испепелить стража взглядом, но тот лишь равнодушно сложил руки на груди. — Если не пропустишь меня, пожалеешь!
