Мать и отец, ступавшие по обе стороны от меня, слегка склонили головы в ответ. Далеко не каждому поступающему выпадает подобная честь — получить приветствие от Зора Анделино лично. Мы поднялись по ступенькам и остановились напротив ректора.
— Как вас зовут, дитя?
— Виолетта Лавальеро.
Я присела в изысканном реверансе, а когда выпрямилась, заслужила одобрительный кивок от Эстер. Впрочем, и сама знала, что во всем, касающемся подобных церемоний, мне нет равных. Давно уже научилась идеально выверять все движения тела, в совершенстве контролировать мимику лица, чтобы на нем не отразилось ненужных эмоций. Если что и способно было выдать меня, то это выражение глаз, в которых вполне мог отразиться испуг, но ведь скрыть свои чувства — дело нехитрое, нужно лишь слегка опустить взгляд вниз, демонстрируя уважение к стоящему напротив человеку.
Виолетта — это имя было единственной слабостью, которую за все время проявила мать в отношении собственной дочери. Однажды Эстер рассказала, как после моего рождения повитуха вручила ей на руки крошечный сверток с пищащим младенцем, тогда-то мать и обратила внимание на цвет глаз новорожденной. Сперва ей показалось, что они черные, но позже она рассмотрела, что глаза мои — темно-фиолетового оттенка. Этот редкий цвет достался мне в наследство от далекого предка, хотя от кого именно, родители не знали сами.
— Идем, Виолетта. Я провожу тебя в общий зал. Там сейчас собрались все преподаватели и студенты. Тебе выпала честь произнести приветственную речь перед новым потоком учеников.
Я вновь склонила голову и последовала за ректором вверх по ступенькам. Бесспорно, это не только честь, но и знак отличия. Всем студентам сразу станет ясно, что я не обычная ученица. Общий набор в академию проводился раз в три года, и далеко не каждый мог поступить сюда, а если поступивший еще и выступал перед всеми, то любой дурак мог догадаться о его высоком статусе.
Мы зашли в зал, превосходивший своими размерами даже нижний холл. Окон здесь было больше, и они казались намного шире, но опущенные бордовые шторы скрывали солнечный свет, погружая помещение в таинственный полумрак. Слишком высокий свод терялся в темноте, а огромные колонны создавали впечатление чего-то векового, незыблемого, но вместе с тем довольно мрачного. Голубоватый мерцающий свет магических шаров, зависающих над головами присутствующих, добавлял собранию налет торжественности.
В центре зала находилось возвышение, которое я про себя назвала пьедесталом. Вокруг него стояли резные деревянные стулья. По бокам расположились преподаватели, а дальше полукругом сидели студенты. Рассадка осуществлялась по статусу обучающихся. Те, кто занимал высокое положение в обществе, сидели ближе. В самом конце зала расположилась соответственно мелкая аристократия.
Когда мои родители заняли свои места напротив пьедестала, я уверенно взошла по ступенькам и начала с приветствия к преподавателям, заверив их от лица всего потока, что мы осознаем, какая это честь — быть принятыми в столь замечательное место и насколько мы ценим возможность обучаться под руководством таких изумительных мастеров. Пока произносились выученные назубок слова, я воспользовалась возможностью окинуть взглядом присутствующих, едва сдержав нежную улыбку, когда заметила рядом с ректором Эрина, а заодно оценить их реакцию на мои слова. Она была, как и следовало ожидать, весьма положительная. Конец речи должен был явиться кульминацией, а потому я выдержала небольшую паузу, прежде чем продолжить.
— Через два года состоится состязание между двумя школами. К большому сожалению, на прошлом соревновании Академия виеров, которая не достойна даже носить столь высокое звание, одержала победу. В этот раз мы должны напомнить о себе. Я знаю, что каждый новый поток выбирает себе старосту, и хотела выдвинуть собственную кандидатуру.
Я говорю об этом именно здесь, а не на обычном собрании учащихся потому, что давно задалась целью поступить в Академию аристократии и сделать все, дабы прославить ее звание самой лучшей академии в королевстве. Жаль, что звание это столь зависит от внешних факторов, а в частности, от пресловутого соревнования между двумя самыми известными высшими школами королевства.
Пусть виеры уступают нам очень во многом, но они сильные маги и умудрились победить два года назад. Взяв на себя обязанности старосты, я, с позволения и одобрения наших преподавателей, постараюсь согласовать учебу своих подопечных таким образом, чтобы за два года выделить самых талантливых и помочь им подготовиться к состязанию.
Последние слова сопровождались одобрительными возгласами. Я обвела победным взглядом обращенные ко мне лица — вот нисколько не сомневалась, что эту идею поддержат! Уж слишком сильно было унижение, испытанное от проигрыша виерской академии магии. Проклятые простолюдины! Я уже набрала в грудь побольше воздуха и хотела продолжить, как внезапно раздался
