подтвердив, что диалог закончен.
- Чего она у тебя спрашивала? – не выдержала Алиса и пары минут пути, как все-таки поинтересовалась. Такое недоверчивое отношение этих девушек друг к другу уже начинало Эдварда утомлять, хотя по отдельности ни у кого из них ничего подобного не проскакивало. Лена так и вовсе об Алисе заботилась, от чего еще более странно видеть такую ее ответную реакцию.
- Не ты одна замечаешь, что я сегодня задумчивый, – он улыбнулся девушке, но руку ее выпускать не стал, хоть и попыталась, но быстро отказалась от этой идеи, предпочтя просто шагать рядом, отвлекая от мрачных мыслей. Эти девушки словно панацея от всего остального, в такие моменты рядом с ними просто не получается думать ни о чем другом. Держа Алису за руку, чувствуя тепло ее ладошки в своей руке, Эдвард, за свою жизнь увидевший и испробовавший немало женщин, все же с уверенностью мог сказать, что прежде такое почти забытое чувство испытывал лишь однажды, пусть даже в тот раз все и закончилось трагически. В этот раз он не позволит подобному повториться… Это звучало похожим на клятву, но такими словами никогда не разбрасывался. Никогда и никому не позволит причинить этой девушке боль. Перехватив его взгляд, Алиса улыбнулась, и Эдвард в очередной раз почувствовал, как медленно оттаивает его сердце.
- А чего ты такой задумчивый? – подключалась Ульянка, не в состоянии идти спокойно рядом с ними, то забегая вперед, то возвращаясь, и никак не способная определить, с какой стороны лучше всего держаться, – Думаешь, какую еще глупость сделать? – она довольно улыбнулась, но Эдвард только потрепал ее по голове.
- Это ты у нас специалист по всяким глупостям, – злиться на Ульянку он просто не мог, отлично понимая, что все ее подобные поддевки не несут в себе ничего враждебного, – Лучше всего у тебя получаются, даже не пытаюсь соперничать…
В клубе их уже ждала Мику, сидя на стуле, подобрав под себя ноги и разложив на крышке стоявшего рядом фортепьяно целую кучу магнитных аудиокассет и черных тонких дисков, каких Эдвард прежде никогда не видел. Если способ магнитного нанесения информации на пленку ему был известен, пусть и считался крайне ненадежным и примитивным, то эти диски вообще видел впервые.
- Ой, привет вам! – Мику сразу забыла о своем занятии, помахав им сразу двумя руками, – Я думала, придете вы или не придете, а вы пришли, очень здорово! Я тут уже нашла старые пластинки, какие тут уже были, и Ольга Дмитриевна принесла кассеты, как и обещала! – она показала на стопку пластиковых корпусов с магнитными лентами, продолжая говорить без остановки, – Тут столько всего разного, что я даже не все знаю, особенно русских групп. Я в русской музыке не очень разбираюсь, поэтому вы мне должны помочь, а то я так ни с чем и не справлюсь, – тряхнув своей головкой, так что длинные хвосты пошли волнами, Мику сделала грустную мордашку, – У меня тут проигрыватель есть, поэтому то, что выберем, надо будет обязательно послушать, – снова повеселев девушка-мультиинструменталистка даже подпрыгнула на стуле, – Все заранее послушаем, и тогда на дискотеке поставим самое лучшее! Ой, Ульяна, я тебя сразу и не заметила! – словесный поток, обрушившийся на них, заставил Эдварда задуматься, что Мику лучше всего выглядела бы на дипломатических переговорах, обрушивая на противника на другом конце стола такой непрерывный речевой обстрел, что вынудит подписать все, что угодно, лишь бы подобная пытка, наконец-то, закончилась. Мику же продолжала что-то говорить про русские группы, иностранные группы, японские музыкальные коллективы, ее собственные музыкальные предпочтения, о том, что в прошлый раз на дискотеке вызвало больше интереса, а к чему пионеры отнеслись не с таким вдохновением.
Алиса, видимо, даже не пытаясь поспеть за речевым потоком руководительницы музыкального клуба, сама начала разбирать в аудиокассетах, настолько просто сделанных, что даже подписи там выведены чернилами на простой приклеенной полоске бумаги. Эдвард сначала было присоединился к ней, но названия песен и самих коллективов ему ничего не говорили, так что быстро перешел к черным дискам, сделанным из гнущегося, похожего на пластитек, только более шершавого, материала. Скорее всего, тоже какие-то музыкальные записи, но как именно записывались или как воспроизводились с них, даже не представлял.
- Ты так на них смотришь, словно в первый раз видишь, – усмехнулась Алиса, заметив его недоумение, – Граммофонных пластинок никогда прежде не видел, что ли?
- Эмм… – протянул Эдвард, – Нет. И даже никогда не слышал… Мику, включишь что-нибудь? – протянул первую попавшуюся «пластинку», как ее назвала Алиса, но обе девчонки только прыснули со смеху, заметив, что на ней написано.
- Я не думаю, что на дискотеке стоит включать записи симфонического оркестра, – рыжеволосая забрала у него пластинку и вместо нее протянула Мику одну из аудиокассет, – Лучше поставь вот это, я вроде не слышала еще…
- Что это? – удивился Эдвард, когда Мику вставила запись в магнитофон с большими колонками, нажала на несколько кнопок и уже через несколько секунд по клубу поплыли звуки странной, на его взгляд, мелодии, где вокал, поющий на незнакомом языке, поддерживали звуки гитар и ударных инструментов. Эмоциональная, но одновременно плавная песня, даже без объяснения слов
