- Если говорить честно, то без малейшего понятия, – Эдвард развел руками, не собираясь даже думать по этому поводу. Даже пусть эта Алиса всего лишь копия его Алисы, все равно не заслужила такого, чтобы до конца недели оставаться одна в лагере, полном мертвых тел, – Только я не оставлю эту девушку здесь одну в окружении кучи трупов, чтобы она тут совсем с ума сошла. Возьму ее с собой и будь, что будет. Пару попаданцев в одном лагере матрица «Совенка» выдерживает, так что ничего с ней не случится от двух Алис. Здесь я ее одну не брошу, и этот вопрос даже не обсуждается! – Пионер только раздраженно руками взмахнул, но спорить дальше не стал.
Вернувшись на кухню, Эдвард обнаружил, что девушка, с крайне напуганным выражением лица все еще сидела на своем месте, так и не закончив с котлетами, но продолжая держать в руках вилку с ножом, готовая защищаться от любого, кто зайдет в дверь. Увидев его возвращение, облегченно вздохнула и отложила столовые приборы в сторону.
- Я слышала крики, – тихо сказала Эдварду, словно извинялась, – думала, что-то случилось…
- Просто этот парень оказался не очень разговорчивым, но мне от него кое-что надо было узнать, – пожал плечами в ответ и взял ее за руки. Девушка даже не думала сопротивляться, глядя на него как маленький щенок, полностью доверяя себя и свою жизнь, от чего в сердце что-то екнуло, другого слова просто не мог подобрать для описания творившихся внутри эмоций. Эдвард скромно улыбнулся, – Алиса, в этом лагере я тебя одну не оставлю. И поэтому сейчас ты пойдешь со мной, хорошо? С тобой теперь ничего плохого больше не случится, – она кивнула и попыталась встать, но все еще сказывалось нервное напряжение и все пережитое, и сразу же пошатнулась. Если бы ее не подхватил Эдвард, то могла бы и упасть.
- Так не пойдет, – он усмехнулся и подхватил ее на руки. Девушка сначала испуганно пискнула и обхватила ему шею, но он почти не чувствовал ее веса, зато вполне ощущал, как девушка дрожит, отходя от пережитого шока и ужаса. Даже если не считать всех смертей в этом лагере, за одно то, что этот Семен заставил пережить Алису, уже заслужил самой мучительной смерти.
- Я… я сама… – сначала пискнула Алиса, дернувшись, но только крепче ее прижал, не давая возможности снова встать на ноги.
- Сиди уже смирно, – сказал ей со смехом, пинком открывая дверь из кухни, – Закрой глаза и ни на что не смотри. Я скажу, когда можно будет, – не стоило даже объяснять, зачем это надо, девушка и так все поняла, зажмурившись и ткнувшись лицом ему в грудь. Пионер только изобразил презрительную гримасу, когда их увидел, а попытку безумца что-то сказать по этому поводу Эдвард прерывал еще одним ударом ноги. Опустив Алису на ноги, но так и не разрешив ей открывать глаза, освободив одну руку, схватил этого Семена за шкирку и кивнул Пионеру. Тот, все так же презрительно смотря на Эдварда, кивнул в ответ и прыгнул.
Из-за того, что тащил за собой так много народа, прыжок прошел даже длиннее, чем обычно, Эдвард почувствовал, как Алиса испуганно вскрикнув, вцепилась в него, не понимая, что происходит, а сошедший с ума Семен только хохотал в голос без перерыва, правда, недолго.
Снова они глаза открыли только перед воротами «Совенка», уже погрузившимся в глубокую ночь. Видимо, пока Эдвард вместе с Пионером скакал между различными лагерями, здесь время тоже не стояло на месте, и день уже успел подойти к своему логическому завершению, сменившись ночью. Наверное, Ольга Дмитриевна будет вне себя за то, что Эдвард за весь день так и не появился в лагере.
- Эй, а этот псих где? – задал удивленный Пионер вопрос, не обнаружив пленника и оглядываясь по сторонам. Естественно обратился к Эдварду, все так же стоявшим с девушкой на руках, но в ответ только получил хмурую улыбку.
- Я его отпустил, – пожал плечами, усаживая Алису на траву, все еще ничего не понимавшую. Для нее не было никакой разницы между тем «Совенком», что сейчас видела, и тем, из которого ушли, удивлялась только тому, что день на ночь сменился.
Эдвард отпустил Семена в момент прыжка, вытащив из его лагеря и дождавшись, когда тоннель на той стороне закроется, но не дав перейти в другой, оставив в пространстве между мирами как в тюрьме, откуда уже не сможет выбраться, не зная и не понимая происходящего. Только так Эдвард мог убедиться, что этот безумец снова не появится ни в одном «Совенке» и не устроит ничего подобного в очередной раз, не причинит никому больше вреда и боли. Пионер, уже успевший кое-что понять обо всех лагерях, даже отступил на шаг, пораженный этим фактом и наверняка представляя, что может ждать душу, застрявшую в пустоте между мирами. И даже его такая перспектива пугала.
- Можешь быть свободен на сегодня, – отпустил его Эдвард, не желая обсуждать свой выбор, – Я тебя вызову, если еще будешь нужен, – Пионер даже говорить ничего не стал, сразу же исчезнув. Кажется, унесся в свой родной лагерь, в материальное тело, тоже усваивать все произошедшее за этот день. А сам Эдвард полностью сосредоточился на Алисе, пребывавшей в состоянии легкого шока.
- Все нормально? – поинтересовался у девушки, сидевшей на траве около статуи пионера с трубой, – Как себя чувствуешь? –
