- Хватит, – уверенно сказала Мику, – Я же певица, ты не забыл. И мне уже приходилось выступать и одновременно себе аккомпанировать. Надо только потренироваться и все получится! – довольная, что музыкальный клуб начинает все-таки заниматься тем, для чего был предназначен изначально, то есть, занимается музыкой, а не пытает Эдварда в очередной раз, заставляя вспоминать гитарные партитуры и слова песен, Мику буквально светилась энергией. А вот сам он испытывал хорошо скрываемый прилив отчаяния. Мысль о том, что теперь уже оказался частью музыкальной группы, никак не давала ему покоя. Это все равно, что активировать боевого дроида, разоружить, а потом и вовсе отправить в детский сад в качестве сиделки. Выглядит примерно так же глупо, но девушки и не собираются отступать.
- Ну, соглашайся же, – Алиса, посмотрев на него своими янтарными глазами, снова толкнула его, – Давай же, будет здорово, – сейчас она снова напоминала ему Изабеллу, такая же бойкая и непосредственная, вытаскивающая его из привычной уже зоны мышления и вталкивающая в совершенно другую ситуацию, не связанную с тяжелыми мыслями, планами и организацией. Здесь правили бал эмоции и полет фантазии, и Эдвард просто не мог отказать этой девушке, от одного только вида которой ему становилось тепло на душе.
- Конечно, я согласен, – улыбнулся Эдвард, обняв Алису за талию, – Если ты будешь рядом, буду выступать с гитарой в руках даже перед орками…
- Перед кем? – удивилась девушка, пока Мику радостно взвизгнула, услышав слова согласия, а Эдвард в очередной раз вспомнил, что «Совенок» не имеет практически ничего общего с реалиями его родного мира.
- Забудь… – отмахнулся и посмотрел на руководительницу клуба, – Так что играть будем, дамы? – и уже через пару секунд пожалел об этом вопросе, поскольку таким образом начал целую дискуссию по поводу того, что же следует подготовить для пятничного выступления. Несмотря на дружбу между девушками, они оказались любителями разной музыки, потому и спор вышел довольно серьезный. Снова на свет была вытащена столь любезно предоставленная вожатой коллекция музыкальных записей и коллекция, имевшаяся в самом клубе. Девушки спорили по поводу того, что проще и интереснее будет повторить, потом вдруг неожиданно соглашаясь на том, что можно сделать и что-нибудь оригинальное, взяв мелодию и наложив на свои слова. И потом спор уже сходился на то, что же стоит сочинить. Эдвард в этом деле оказался даже не профаном, а полным нулем. Способный по звуку взрыва определить примерно расстояние и калибр пославшего снаряд орудия, он вообще не представлял, каким образом сочиняется и разбирается на отдельные ноты музыка. И единственное, что мог сделать в этом споре, так просто неопределенно кивать головой и что-то мычать, когда к нему обращались, так что быстро оказался в стороне, передав девушкам полный карт-бланш на будущее их пионерского музыкального образования и его репертуара.
Усевшись на подоконник и наблюдая за спорившими девушками, он заметил, что с другой стороны стекла приземлился все тот же совенок, смотревший на него своими круглыми желтыми глазами, словно пытаясь что-то в нем разглядеть. Усмехнувшись, еще раз бросил взгляд на спорящих девушек, Эдвард постучал по стеклу, привлекая внимание совенка, но тот вдруг сам клювом стукнул в стекло, в то место, где был палец, а потом даже как-то зло посмотрел в ответ.
- Не нравится? – тихо поинтересовался Эдвард, – ничего, мне тоже многое не нравится. Вот меня даже уже в музыкальную группу записали, буду на гитаре бренчать, – совенок коротко кивнул, словно понимая, о чем идет речь, а потом снова уставился на него, требуя продолжения, – А вот мне это почему-то не нравится… Я привык убивать людей, а не развлекать их, но только Алисе отказать не могу. Я ее действительно полюбил, а когда сказал это вслух, то не могу уже и жизнь свою без нее представить, – совенок снова кивнул, а Эдвард подумал, а не сходит ли он постепенно с ума, уже разговаривая с птицами. К тому же уверенный, что они ему отвечают и понимают сказанное, – И я хочу забрать ее с собой из этого лагеря… – стоило только сказать эти слова, как совенок вдруг зажмурил свои круглые глаза, отрицательно покрутив головой, будто не согласившись с таким заявлением. Следом и вовсе, расправив крылья, взмыл в воздух, за пару секунд исчезнув из виду за крышей здания музыкального клуба. Проследив за ним взглядом, сколько возможно, Эдвард не успел даже отвернуться, как услышал звук горна, призывающий к ужину.
- Так что, прекрасные дамы, решили что-нибудь? – прервал он спор девушек, почти что радуясь этому примитивному условному сигналу, на который уже скоро сам станет реагировать как лабораторная мышь, как поводу оторваться от этих музыкальных споров, – Прогресс есть какой-нибудь?
- Есть, – кивнула Алиса, раскрасневшаяся от спора, но весьма собой довольная, – Мы взорвем этот лагерь!
- Уже ужин? – удивленно поинтересовалась Мику, прислушиваясь к уже затихающим звукам горна, – Давайте потом тогда продолжим, – ее позитиву можно было только позавидовать, и, склонив голову, Эдвард с улыбкой смотрел на эту девушку, беспечно скачущую по музыкальному клубу, пока Алиса не дернула его за рукав. Улыбнувшись еще сильнее, прижал рыжую к себе, и девушка пискнула от неожиданности, но вырываться не стала.
Уставший после дождя «Совенок» сейчас словно вздохнул с новой силой даже под серым и безрадостным небом, пионеры
