что такие люди у вас редкость, с подобным прежде встречался часто. Нападают на тех, кто бесспорно слабее, выбивая все возможное, а потом оставляя ни с чем. Ни чести, ни совести. Почему ты о них так волнуешься, в конце концов?
- Потому что они тоже люди! – ответил Шурик, – Нельзя просто так бить людей, просто потому, что ты с ними не согласен!
- А им, значит, можно? – усмехнулся Эдвард и, подняв сначала с травы игрушку, какую Шурик бросил, беспокоясь о нападавших. А потом свободной рукой схватив и его самого, оттаскивая в сторону, – Нам здесь больше делать нечего, пора и в больницу, там Лена в себя уже должна прийти. Будем беспокоиться о тех, о ком действительно надо беспокоиться, а не о каждом встречном.
Упоминание о девушке произвело на Шурика самое успокаивающее влияние, но он все равно был уверен, что последнее слово все равно должно остаться за ним. Пристроившись в шаг Эдварду, заметил, поправляя очки:
- Нельзя опускаться до уровня таких, как они. Если им закон не писан, то не значит, что и все остальные должны себя так вести, – фраза звучала как заученная и столь притянутая к идеалистическим утверждениям, что Эдвард все же не выдержал.
- Запомни, что силу может изменить только сила. И ничто другое, – резко ответил он, повернувшись к Шурику, – вся твоя дипломатия гроша ломанного не стоит, если за ней не стоит ощущаемая и способная использоваться сила, подтверждающая вес твоих слов. О мире можно просить только врага, поставленного на колени, иначе он рассмеется тебе в лицо. Хочешь вечно сдаваться и убегать, – он снова потащил Шурика к выходу из парка, но теперь тот уже почти не сопротивлялся, – тогда действуй так, как считаешь нужным, но меня учили другому. Простите… – мимо них шла женщина с ребенком, и Эдвард остановился рядом, бросив на Шурика испепеляющий взгляд, – вы не можете сообщить сейчас в скорую, что около пруда двум молодым людям плохо. Подрались, кажется, мы с другом просто не местные и очень торопимся, и не знаем, где можно вызвать помощь…
- Да, конечно, – кивнула женщина, испуганно посмотрев на парк, – Идем Любочка, нам сейчас в другую сторону, – желание прогуляться там с маленьким ребенком у нее моментально исчезло, и засеменила обратно, не поспевая за быстро шагающими пионерами.
Настроение было безвозвратно испорчено, прежнее чувство легкости и спокойствия исчезло. Небольшое столкновение испарило прежнее впечатление об этом мире, напомнив, что утопии нигде на самом деле не существует, хотя еще больше его раздражала миротворческая болтовня Шурика, никак не соглашавшегося с тем, что Эдвард поступил правильно. Его рассуждения о человеческом равноправии выглядели настолько наивно и глупо, что едва сдерживался от того, чтобы не наорать в ответ. Так что в больницу они вернулись не в самом хорошем расположении духа.
- Ну, ты хоть понимаешь, что не стоило доводить дело до драки? – продолжал держаться своей позиции Шурик, – нет, конечно, с одной стороны себя защищать надо, я не спорю, но ведь можно все и мирным путем решить было. Не стоило так резко.
- Как говорил один мой хороший друг, если в тебя целятся из пистолета, лучше в ответ прицелиться из автомата, – покачал головой Эдвард, – Нас оскорбили, я ответил…
- Так, и куда это вы опять ввязались? – от стойки регистратуры отошла Виола, посмотрев на них с самым придирчивым видом, – Пионеры, я все понимаю, гормоны и взросление, но у меня нет никакого желания вас сейчас по очереди укладывать в больницу. Эдвард, куда ты опять Шурика втянул? И… – она уткнулась взглядом в большого плюшевого медведя у него в руках, даже не сразу сообразив, что перед собой видит, – Так, а это что еще?
- В тире выиграл, – быстро ответил Эдвард, – Виола Церновна, вам Шурик все в подробностях расскажет, а мне интересно, Лена сейчас в себя уже пришла?
- Да, даже слишком быстро, – кивнула медсестра, – врачи даже удивлены, теперь уже опасаются, что при операции ввели слишком малую дозу, – при этих словах усмехнулась, явно невысокого мнения о профессионализме своих коллег, – но девушка уверяет, что у нее все в полном порядке… Хочешь ее навестить?
- Собираюсь, – кивнул в ответ, – Все еще у себя? – Виола кивнула в ответ, усмехнувшись, и Эдвард прошел мимо, благодарно кивнув и оставив на пару с Шуриком выяснять прошедшие события сегодняшнего дня.
Коридоры все равно пустовали даже в разгар рабочего дня, ни количеством персонала, ни количеством больных данная больница явно не была обременена, и шаги Эдварда отдавались тихим эхом под выкрашенным белой побелкой бетонным потолком. Палата, где лежала Лена, сейчас была ярко освещена заглянувшим в окно солнцем, солнечные зайчики играли на постельном белье и покрытом затертым линолеумом полу. Девушка, смяв подушку, сидела на кровати, не обращая внимания на стоявшие на тумбочке рядом с ней тарелки с едой, принесенные, наверное, либо одним из служащих местной больницы, либо Виолой.
- Ну, здравствуй, – улыбнулся Эдвард, когда Лена повернула голову в его сторону, – Как ты себя сейчас чувствуешь? И да,
