к дальнейшим действиям. В том, что следом будет, как минимум, нечто нехорошее, Эдвард не сомневался, но даже для него последовавшая сцена выглядела, по меньшей мере, удивительной.
Девчонка в красной футболке вытащила откуда-то из недр своего кармана довольно жуткое внешне зеленое существо с длинными лапами и большой глазастой головой, тут же задрыгавшей всеми конечностями в безуспешной попытке освободиться, и ткнула им чуть ли не в самое лицо девчонке. Неожиданность и наглость такого маневра окончательно вывели «стесняшу» из состояния эмоционального ступора, в результате чего разразилась испуганным криком и на скорости хорошего скакуна скрылась в неизвестном направлении, явно обставив по этому параметру свою коротконогую мучительницу, все же весьма довольную полученным результатом. Эдвард уже было приготовился стать следующей жертвой, но девчонка реально оценивала свои силы и лишь одарила улыбкой берсеркера на поле боя, следом скрывшись в кустах. Ну да, ничего удивительного, просто дети балуются, в свое время в подобном возрасте устраивали и не такие розыгрыши.
Убедившись, что никаких других приключений больше не предвидится, Эдвард прошел дальше по дорожке, пока не оказался на прямоугольной площади, выложенной старым, уже растрескавшимся на жаре и от времени асфальтом, дальний конец которой занимала небольшая статуя человека в строгом костюме и в очках, держащего руку так будто собирался эти очки снять. Кто это такой и за что ему стоит тут памятник, указано не было, только имя на постаменте «Генда», говорящее о нем не больше того, что именно так и называли человека, в честь которого памятник и установлен. Лаконичность в названиях, кажется, здесь была в чести, без лишнего злоупотребления различными вставками, титулами и поэтическими эпитетами. Здесь же и предстояло повернуть налево, к небольшим одноэтажным домикам, похожим на полевые бивуаки, только сделанные из дерева и жести. Не самый сложный маршрут, какой ему приходилось проходить в одиночку, но, даже при такой простоте могут скрываться опасности.
Небольшие двухместные домики, представлявшие собой треугольную или полукруглую крышу, одновременно выполнявшую и роль стен, стоявшие на низких опорах, приподнимавших над землей примерно на десять-пятнадцать сантиметров, домики были раскрашены в желтый, белый или бежевый цвета масляными красками, уже начинавшими трескаться и облупливаться под ярким солнцем, и одинаковыми дверьми, отличавшие только тем, что у некоторых были небольшие окошки с фасадной стороны, а у других просто фанерная дверь, державшаяся на паре петель и честном слове. О безопасности личного пространства здесь, кажется, особенно и не задумывались, хотя, на фоне тех бараков, в каких ему приходилось порой ютиться в полевых лагерях, это можно было назвать каким-никаким, а комфортом.
Стоило только выйти на небольшую аллею между однотипными домиками, стоявшими здесь и прячущихся в тени старых ветвистых деревьев с яркой зеленой листвой, порой настолько больших, что как зонтиком накрывали своей кроной домики и дорожку, как Эдвард почувствовал чье-то приближение со спины, осторожные, но слишком торопливые шаги, подкрадывающиеся все ближе и ближе, хрустящие под подошвами мелким песком, каким тут все засыпано. И стоило только остановиться, как шаги тут же ускорились, превращаясь в решающий рывок к цели.
Дальнейшие действия были настолько отработаны до автоматизма, что даже участия сознания не требовалось, просто быстрый шаг в сторону, и вытянутая к его шее рука проходит мимо, перехват, рывок вперед и подножка, завершающаяся испуганным девичьим вскриком… Девичьим? Святые Небеса, только этого еще не хватало! Эдвард успел перехватить потерявшее опору тело молодой девушки, уже просто обязанное пролететь вперед и приземлиться носом в довольно твердое покрытие дорожки, и принять почти всю инерцию движения на себя, довольно сильно приложившись коленями о крупный песок и асфальт в основании.
Еще одна молодая девушка, выглядевшая, скажем, несколько ярче остальных, привычная остальным форма была надета в стиле «я бунтарь, плевал на ваше мнение», с узлом чуть ниже груди, затянутым ровно настолько, чтобы не открывать недостаточно для нарекания, но и больше, чем здесь принято. Яркие янтарные глаза под рыжей челкой в этот момент одарили его смесью страха, раздражения и удивления, как у человека, чей хитрый грандиозный план только что с треском развалился совершенно неожиданно, поскольку жертва повела себя не так, как запланировано.
— С тобой все в порядке? — сразу поинтересовался Эдвард, боясь представить, как бы сейчас выглядело это милое, пусть и очень сердитое личико, если бы вовремя не остановил уже назначившийся полет, вставая на ноги и помогая ей подняться, — Ничего не рассекла? — руками она все-таки сильно приложилась об асфальт, и не хватало только, чтобы он был виноват в оставшихся ссадинах.
— Все со мной в порядке, — довольно грубо одернула она, оттолкнувшись от него на расстояние, достаточное для замаха кулаком, густо покраснев, — Это ты что творишь! Опоздал ведь на смену… — продолжение должно было последовать, но почему-то замолчала, тоже обнаружив, что объяснение своих действий будет выглядеть даже глупее, чем то, что сейчас произошло.
— Не стоит так неожиданно подкрадываться к людям сзади, — пожал плечами Эдвард, разглядывая еще одну представительницу прекрасного пола, попавшуюся на его пути, и явно не столь благоразумную, как Славя. Скорее, здесь явный тип
