любоваться на морскую звезду в исполнении моего сына.
– Я думал, так развлекается только Рэ, – обратился он ко мне.
– Точно, – прокомментировал с потолка Паша, – он так при маме делал.
– Он, правда, еще звук убирал, – недовольно поморщился начальник контрразведки. – А как это получилось?
– Я маму достал.
– Мастер Пауль, вы сейчас и меня достанете. И это будет гораздо хуже. Для вас. Я пока разговариваю с миледи Вероникой.
Честно говоря, я думала, что на такой пассаж мой сын разразится какой-нибудь гневной и протестующей речью на тему: «Свободу попугаям!» Однако Паша четко ответил:
– Моя вина, милорд. Приношу извинения.
– Итак, – обратился ко мне глава контрразведки. – Что вы почувствовали?
– Дикий гнев. У меня был тяжелый день, – расстроенно проговорила я.
– Где вы взяли энергию?
– В браслете.
– А перстень где?
– Вернула.
– Простите, – тихо посочувствовал он.
– Ничего. Но я ума не приложу, что с этим потолочным украшением делать.
– Снимите, – достаточно безразлично пожал плечами милорд Милфорд.
Провозились мы около часа. Реально, мне было проще пригвоздить сына к потолку, чем понять, как я это сотворила. Необходимо было обернуть заклинание вспять, но ничего не получалось. По мнению Милфорда, магия во мне отсутствовала как таковая.
– Ничего не понимаю! – приговаривал он. – Вот вы же как-то это сделали! И как-то создавали порталы! Только не в те места, куда надо… Что ж такое!!!
Потом выяснилось, что он тоже не может расколдовать Пауля. Я дергалась все больше и больше. Рэм предложил свою помощь. Вдвоем им удалось лишить наш дом потолочного украшения. Но я так и не поняла – как. Такое ощущение, что кто-то или что-то, вдоволь надо мной поглумившись, отменил заклинание как таковое. И Пашу очень аккуратно опустил на пол.
– Я буду рекомендовать его величеству закончить на этом наши занятия магией. Или предоставить вам другого учителя. Простите, Вероника, но я явно не справляюсь, – сказал мне напоследок начальник контрразведки.
Глава 10
– Рэм, пожалуйста…
– Миледи Вероника, – высокомерно посмотрел на меня наследник Рэймского герцогства, – я бы попросил вас не вмешиваться в мои отношения с матерью.
Это я попыталась уговорить его. Объяснить, что герцогине больше ничего не оставалось, как поступить так, как она поступила. И… холод в голосе Рэма заставил меня поежиться.
– А не звезданулся ли ты тупой башкой обо что-нибудь – так с матерью разговаривать? – исподлобья взглянул на него Паша.
– Никто не смеет указывать мне… – Природный аристократизм наследного герцога встретился с кулаком Паши.
– Никто не смеет в таком тоне говорить с матерью!!! – зло заявил он. И тут же ему прилетело обратно.
– А ну-ка, прекратили оба! – рявкнула я, бросаясь между ними.
– Он первый начал, – дружным хором сказали молодые люди.
– Для того, чтобы закрыть тему: Рэм, я считаю, что ты не прав. Но решение принимать только тебе.
– Простите меня, миледи Вероника, – потупился юный герцог. – Я действительно перешел границы допустимого.
– Как же полезен кулак в наставлении на путь истинный, – торжественно провозгласил неугомонный Паша.
– Довольно! – зарычала я, осознав, что сейчас драка продолжится. – Разошлись по разным углам!
– Как у вас весело… – с завистью протянул Феликс из кресла – про него все забыли, – и он оказался свидетелем этой сцены.
– Не переживай, – обнадежил его Павел. – Вот Ирвин тебя починит, и тоже будешь в драках участие принимать.
– Ты что – с ума сошел? – остановил его более рассудительный Рэм. И не успела я обрадоваться, как герцог Рэймский добавил: – Брата же учить и учить!!!
– Вот и возьмемся! – с энтузиазмом заявил сын.
– Стоп! – сказала я, видя, как загорелись глаза у Феликса. – Нет, я конечно, за черепаху Тортиллу с ее «драться надо – так
