государство разрушено, на его месте возникают другие образования — республики, автономии со своими институтами, своими органами управления и силовыми структурами.
То есть в том виде, в котором когда-то Донбасс входил в состав Украины, он уже никогда не сможет быть. У Донецка и Луганска должен быть другой статус, который обеспечивал бы им определенную независимость и от власти в центре и ее идеологии и защиту от существующих полулегальных военизированных формирований. Но сможет ли Киев предложить такие условия, я очень сильно сомневаюсь.
И еще очень важный момент. Я думаю, что судьбы будущего решаются сейчас на юго-востоке Украины. Именно в этом конфликте решаются судьбы России, Украины, Европы, да и всего мира… Здесь не только большая геополитика, о которой я уже говорил, но и борьба идей, идеологий. То есть я хочу сказать, что это не локальный конфликт территорий, это сегодня один из важнейших узлов мировой геополитики. И от того, как проблема этих территорий будет решена, во многом зависит и то, каким будет будущее мироустройство в целом.
— Об ужасающей экономической ситуации уже много сказано другими, не буду повторяться. А вот политический сценарий может быть самый неожиданный. Я ведь уже говорил, что в стране в результате совершенного в прошлом году государственного переворота к власти пришли бизнес-группы, олигархические кланы. Но ресурсов на всех не хватает, некоторые олигархические кланы не смогли получить достаточной власти или даже были отодвинуты от нее. Поэтому худший вариант развития ситуации — развал страны на удельные олигархические образования, своеобразные современные бизнес-княжества. Это худший вариант. Лучший — объединение страны, ну или во всяком случае большинства населения вокруг одной общей для всех политической и экономической идеи. Такой идеей может стать восстановление разрушенной экономики, восстановление российско-украинских отношений, что сдвинет и экономику, и социалку к лучшему. Но пока предпосылок для лучшего варианта я не вижу, а вот для худшего сценария такие предпосылки созревают каждый день.
ПРИЛОЖЕНИЕ 4. Сергей Хелемендик: «Мягкую силу» нужно приравнять к атомной бомбе
Это будет не просто статья, а крик души. Крик вызван происходящим сейчас в Ереване и пониманием того, как это может закончиться для России.
Майдан, неотъемлемая часть сетецентрической войны, стал глобальной технологией переустройства мира, созданной в США и применяемой все более успешно.
То, что майдан уже применялся и будет применяться против России, кажется, уже все понимают, говорят об этом вслух, кричат иногда даже.
Но получается пока как с поросенком — крику много, шерсти мало.
Россия пока проигрывает битву мягких сил. Россия как будто спокойно созерцает эту майданную пандемию. Иногда сопровождает свое созерцание бодрыми восклицаниями: а у нас это не пройдет, вот как мы им тогда на Болотной дали! Дать, конечно, дали, но созерцание не лучшая реакция на происходящее хотя бы потому, что Болотная была репетицией, попыткой повернуть все быстро, нахрапом.
Не получилось нахрапом — и Россию взяли в глубокую майданную разработку, и новые «болотные» теперь готовятся для России по плану, технологично, шаг за шагом. И крики здесь не помогут, нужны дела.
