А я…
Вот о себе думать не хотелось совсем.
Сейчас я желала лишь одного – сдохнуть. Вот так просто упасть, закрыть глаза и попрощаться с этим миром. Отправиться за грань… к той же Андамирре.
Наверное, это нечто вроде семейного родового проклятия Артарри – любить тех, с кем нет будущего. Сначала эта история случилась с бабушкой, потом с моей теткой, полюбившей простолюдина. И вот теперь со мной. Но если они еще могли что-то изменить в своих судьбах, отказаться от привилегий и получить любовь, то я такой возможности не имела. Мне-то отказываться не от чего. Да и не нужно это Димарию.
И что это я, в самом деле? Он ведь ничего не обещал. Совсем.
Просто сказал, что хочет меня. Сообщил, что если я решу исполнить это его желание, он будет ждать в свой спальне. Все. Остальное уже происки моей глупости. Я ведь сама к нему пришла, несмотря на то что знала, чем все это закончится.
Спасибо Нори, теперь хотя бы стали понятны причины его холодности. Я ведь теперь для него не просто студентка, а еще и бывшая любовница. А если об этом узнает его невеста, то у принца могут быть неприятности. И пусть логикой и умом я понимала все это, но внутри меня продолжали сжигать смертоносные пожары.
Душу просто выворачивало от боли. Хотелось завыть подобно раненой волчице. Закричать. Разрыдаться, в конце концов. Но я даже этого не могла сделать. Глупые гадкие слезы никак не желали появляться на глазах… И только с губ срывались редкие всхлипы.
Оставаться в академии оказалось выше моих сил. Хотелось выбежать за ее пределы, но ворота заперли еще час назад и откроют только утром. Потому пришлось просто выйти из корпуса и направиться по темной дорожке, ведущей к полигонам. Я шла, не особенно разбирая, куда иду. В свете тусклых фонарей моя тень казалась бесформенным пятном, зато высокие деревья напоминали огромных монстров. Но сейчас мне было плевать на все… Наверное, даже если бы одно из них и правда превратилось в страшное чудовище и напало на меня, я бы даже сопротивляться не стала.
В самом конце длинной извилистой аллеи за последним, дальним полигоном обнаружилась небольшая лавочка. По виду она отличалась от тех, что стояли в скверах перед главным корпусом, и больше напоминала нечто корявое, сколоченное из полок старого шкафа. И тем не менее сидеть на ней оказалось очень даже удобно, а само понимание того, что никто меня здесь не найдет, даже немного грело душу.
И в этой тишине… оставшись один на один со своими мыслями, я все-таки позволила себе слабость. Перестала сдерживаться, отбросила маску леди и выпустила наружу тот огонь, что жег меня изнутри.
– Дура, – сказала я вслух.
Мой голос в тишине прохладной осенней ночи прозвучал словно удар в колокол. Но я не замолчала. Наоборот. Если уж поговорить ни с кем не могу, то буду разговаривать с этим местом. С лавочкой, с деревьями.
– Идиотка! – бросила громче и сама улыбнулась своим словам.
Правда, эта улыбка многим бы могла показаться оскалом. Жуткой гримасой боли. Но я все равно улыбалась… насмехаясь над собой. Над собственной слабостью и тем безумным чувством, которое раньше казалось чистым и светлым, а теперь убивало меня, словно медленный яд.
– Наивная мечтательница! – рявкнула в темноту. – Безмозглая клуша!
Слезы… Боги, как же мне сейчас не хватало слез. Я мечтала разрыдаться, ведь мне бы стало легче. Пусть ненадолго, пусть это признак слабости, но мне до демонов надоело быть сильной.
– Недоразумение, – прошептала я, закрывая лицо руками. – Боги… глупое недоразумение. И ничего больше.
Он ведь именно так меня называл. И, наверное, если бы не открывшиеся стихии, продолжил бы относиться ко мне с подчеркнутой холодностью. Но из-за этих способностей, из-за неожиданной связи с семьей Артарри, из-за тайн, которыми обросла смерть Андамирры, Димарию просто стало любопытно.
На самом деле его нельзя ни в чем обвинять. Он ведь правда ничего мне не обещал. Не затаскивал в свою постель. Я сама в нее залезла. И от понимания этой простой истины становилось лишь хуже.
Не знаю, сколько так просидела одна, поливая себя самыми последними словами. Кляня собственную глупость вкупе с наивностью. Легче не становилось. Но о том, чтобы вернуться обратно в спальню, я даже думать не желала. Уж лучше так… сидеть одной на холоде и упиваться собственной глупостью, чем видеть жалость в глазах подруг.
– Простите, леди, – донесся до меня незнакомый мужской голос.
Я нехотя подняла лицо и встретилась взглядом со стоящим в нескольких шагах от меня светловолосым парнем. Он выглядел
