Но теперь мне было уже не так страшно. На этот раз я воспринимала все это как нечто невозможное… нереальное. Прокручивала в сознании все, что увидела, вспоминала свои ощущения, чувства. А когда снова вернулась в реальность и посмотрела на Димария, то увидела в его глазах непонимание и… нечто, похожее на растерянность.
– Ами, – протянул он, крепче сжимая мою руку. – Это ведь и правда воспоминание. Причем твое. Очень старое. Но… я никогда не сталкивался с подобным.
– Именно поэтому я и показала его вам. Оно не может быть моим. Эту… из видения, убили. А я жива. Но может, это что-то вроде картинки будущего?
– Нет, – он отрицательно мотнул головой и вдруг легко мне улыбнулся. И все бы ничего, но от этой его скупой осторожной улыбки мое сердце почему-то забилось быстрее. – Я сталкивался с теми, кто видит картинки будущего. Их видения расплывчаты и не содержат эмоций. А то, что показала ты, – чистый ужас и беспомощность. Оно о прошлом. Поэтому не стоит бояться.
Я кивнула, осторожно вытянула свою ладошку из его пальцев и поспешила поправить на себе плед.
– Что будет с Эмильером? – спросила, переводя тему. Не то чтобы мне было особенно интересно, но все же хотелось знать, грозит ли ему хоть что-нибудь за то, как он поступил со мной.
– В академии он точно не останется, – мгновенно похолодевшим тоном ответил наставник.
И в то же мгновение я ощутила, как тонкая ниточка тепла, что связывала нас последние несколько минут, лопнула. И теперь все опять вернулось на свои места. Он снова стал принцем и профессором, а я – его нерадивой подопечной. Недоразумением, как он сам меня часто называл.
Видимо, эту перемену заметила не только я, но и сам Димарий. И пусть менталисты не могли считывать эмоции, как те же эмпаты, но общее настроение улавливали прекрасно. Я думала, что сейчас он уйдет. Но Его Высочество снова улегся на кровать, подложил под голову руку и спокойно прикрыл глаза.
– Эмиль в изоляторе, – сообщил Димарий, когда я уже смирилась с тем, что не услышу от него больше ни слова. – Несколько месяцев каторги он точно получит. Больше – вряд ли. Его дядя – заместитель главы нашего ведомства правопорядка. Я, конечно, могу настоять на другом приговоре, но тогда разбирательство примет общественный характер и твое имя обязательно всплывет.
– Он сказал, что все это только из-за денег, – ответила, вспоминая его пьяный взгляд. – Узнал откуда-то о том, что леди Эриол открыла на мое имя счет. А ведь я сама об этом даже не подозревала.
– Так принято, Ами, – пояснил лежащий рядом молодой мужчина. – К тому же бабушка считает тебя родственницей, потому и поступила в плане приданого так же, как сделала бы и с собственной дочерью.
– Может, если бы я знала… то вела бы себя осторожнее.
– Не думаю, – хмыкнул принц. – Но это уже не важно. Полагаю, что теперь ты будешь более разумно подходить к выбору кавалеров.
– Честно говоря, не имею никакого желания даже думать о подобном. Спасибо, мне хватило.
Он снова улыбнулся, а я просто не смогла сдержаться и улыбнулась ему в ответ. Почему-то рядом с ним все произошедшее больше не казалось мне кошмаром. На самом деле сейчас, глядя на такого простого Димария, я вдруг подумала, что, наверное, ради этого момента стоило пройти через предательство и чужую грубость.
– Ты больше меня не боишься? – спросил он вдруг.
– Нет, – не стала скрывать я. – Но не спрашивайте почему. У меня нет ответа на этот вопрос.
– Не буду, – мягко согласился мой наставник. Затем снова посмотрел мне в глаза и добавил: – Но, к сожалению, есть вероятность, что уже завтра ты начнешь меня ненавидеть.
– Это еще почему? – Мне был категорически непонятен смысл его последнего утверждения.
– Все просто, – хмыкнул он, переворачиваясь на спину и теперь глядя на потолок. – Завтра мы с тобой начнем приручать твои стихии. А как я успел узнать от Эмильера, под действием эмоций ты способна на многое. Следовательно, чтобы заставить тебя работать над собой, чтобы высвободить всю доступную тебе силу, мне придется потрепать тебе нервы. Хотя… думаю, это будет даже забавно.
Наверное, мне стоило промолчать, но… коль уж мы заговорили так откровенно, я не стала себя сдерживать.
– А не боитесь, что могу сорваться? Что случайно не удержу контроль над стихией, в результате чего вы получите по первое число?
– Я?! – со смешком произнес он. Затем снова повернулся ко мне и, одарив самоуверенным взглядом, добавил: – Не смеши меня. Ты – студентка, а я – профессор. Причем звание это получил заслуженно. Но если уж во время наших занятий тебе удастся пробить
