Кавказа и одностороннем размежевании. Таким образом он перевернул карточный стол со всеми раскладами – Турции фактически доставались нищие и отчаянные горные провинции (как будто своих курдов не хватало[121]), а то, на что она рассчитывала – богатые провинции России, Поволжья и Дона вплоть до Волгограда, – уплывало из-под носа. Стало понятно, что Запад дальнейшее продвижение Турции категорически не поддержит, вплоть до исключения из НАТО и введения санкций. А это было бы концом – слишком многие хотели с Турцией посчитаться.
Тогда турецкие спецслужбы приняли план создания нового марионеточного государства на Кавказе. Это государство должно иметь достаточные вооруженные силы, но в то же время быть настолько нищим, что жить в нем было бы невозможно. За счет этого проводилось выдавливание кавказцев на территории России – Ставрополье, Краснодарский край, Калмыкию, Астрахань. Потом пришельцы во втором, в третьем поколении потребуют самоопределения и разыграется косовский сценарий.
Турецкие аналитики быстро пересчитали план – с горизонта в несколько лет на горизонт в несколько десятков лет – и выдали рекомендации. Первая и главная – Кавказ должен быть единым, распри между народами отныне недопустимы. А потому следовало незаметно, но целенаправленно выбивать потенциальных национальных лидеров, полевых командиров из местных, связанных со своими народами и имеющими серьезные заслуги. Правительство, армия, духовные лидеры должны быть оторваны от земли, от народов и действовать исключительно из идеологических соображений и жажды наживы. Вторая рекомендация – необходимо было заручиться поддержкой среди кавказских диаспор, проживающих как в России, так и за рубежом, установить долговременные контакты, наладить систематическое предоставление помощи. Эти диаспоры должны быть включены в общий проект и деятельно поддерживать и финансировать работы по отторжению от России и Украины наиболее плодородных и благодатных земель Юга, восстановление Золотой Орды и Ногайского халифата. А этого можно было добиться, только пообещав массовое изгнание русских после победы и перераспределение собственности в их пользу…
На реализацию нового проекта были брошены лучшие кадры турецких спецслужб и подрывных организаций (типа «Серые волки»). На Кавказ были переброшены сотни прямых агентов и агентов влияния, таких как Аслан Бекбулатов. За свою помощь Аслан Бекбулатов запросил и получил эвакуацию для своей семьи из неспокойного, бурлящего Татарстана. Их под видом мухаджиров (переселяющихся на земли Ислама) вывезли из России, купили виллу на берегу Черного моря в элитном жилом «мусульманском» комплексе, устроили учиться детей. За это Аслан Бекбулатов в очередной раз предал доверившихся ему людей.
Его назначили главой Комитета нравственности – это что-то вроде идеологического отдела в ЦК КПСС. Но одновременно с этим он исполнял обязанности и административного отдела ЦК КПСС – то есть наблюдал за нравственностью в спецслужбах. Ему присвоили степень кадия, то есть судьи, имеющего право выносить приговоры по шариату. Со своим образованием, ученой степенью в фикхе[122], обширным жизненным опытом (полученным в «Исламском государстве»), доставшейся от отца подготовкой лжеца и профессионального демагога, с душой подлеца и профессионального стукача Аслан Бекбулатов быстро выдвинулся в одного из самых опасных и влиятельных людей Махачкалы, переименованной сейчас в Шамилькалу. Он профессионально обвинял, стравливал, предавал. Это он выдавал разные баяны типа хукма на бритье бород, закончившегося погромом парикмахерских. Будучи глубоко постсоветским человеком, Аслан Бекбулатов прекрасно понимал, как любую идеологию доводить до абсурда, и неутомимо делал это. Его задачей было подавить любое сопротивление, не дать выдвинуться лидерам, но при этом не допустить и любой созидательной деятельности по практической реализации тех демагогических построений, на которые он был мастер. Потому что люди тогда будут поддерживать тех, кто делает дело, а не тех, кто пишет баяны. Одновременно с этим Аслан Бекбулатов неутомимо, одного за другим, дискредитировал и убирал местных военных амиров в угоду власти. Сам ни разу не участвовавший ни в одном сражении джихада, он тайно и люто ненавидел этих людей за то, чего не было в нем самом – за храбрость. И потому он с особым пылом обвинял этих людей в отступничестве и убивал – не своими руками, а руками палачей. Ну и тем самым он исполнял заказы турецких спецслужб и мафиозных группировок, с которыми плотно контактировал.
Гневно обвиняя роскошь, Аслан Бекбулатов сам отнюдь не чурался радостей жизни. Он ездил на «Порше Кайенне», который отжали у какого-то бизнесмена, и жил на двенадцатом этаже некогда элитного жилого комплекса. У него были счета в иностранных банках – на которые перечисляли деньги как турецкая разведка, так и мафия. К нему постоянно приводили детей, как мальчиков, так и девочек – Аслан Бекбулатов в Турции научился получать удовольствие и от тех, и от других. В конце концов, он вел себя так, как будто бы Аллаха не было, и Суда не было, и моста над адом, шириной в лезвие меча, не было.
Но ведь Аллах был…
С расстояния в сто с небольшим метров Магомед видел, как «Кайенн» остановился, вышел водитель и тупо уставился на лежащие на дороге валуны, которыми он ночью перекрыл дорогу. Потом вышел телохранитель. Наконец третьим появился кадий, заорал на водителя и телохранителя. Страшные ругательства были отчетливо слышны в кристально чистом горном воздухе. Потом он достал телефон и начал куда-то звонить.
Магомед прицелился – у него был автомат с оптическим прицелом. Губы его беспрестанно шептали ду‘а.
