– Он бретеру одному проиграл, а того ночники прирезали, может, и Орден сов.
Эльфа явно не переубедили, и он, надувшись, отправился на вечернюю рыбалку с Храмом.
Я же пошел к щенкам, которые смешно, но уже не так неуклюже, как раньше, выбежали из землянки. Прихватил их обоих на руки, и мы направились к сейше, которая довольно благосклонно наблюдала за игрой прозревшего котенка со щенками. Хасаны, конечно, были постарше, но котенок давил их своей массой, уже раза в полтора превышавшей вес каждого из волчат. Когда начало темнеть, я с разочарованием поднял голову с мягкого бока кошки и, сдав без зазрения совести эльфа и Храма, рыбачащих на берегу, отправился с хасанами домой. Думаю, рыбаки придут без рыбы.
В беседке меня ждал дед. Мы с ним после заката солнца традиционно занимались моим магическим зрением. Вначале он пару мер времени сидел, водя руками над моей головой. По его словам, нагружал каналы на зрение, чтобы они быстрее развивались. Потом я медитировал, пытаясь рассмотреть плетения в моем мече. Спать тут не получалось, как только меня начинало клонить в сон, дед проводил рукой над затылком, и бодрость, не дающая заснуть, охватывала все тело. Приходилось снова успокаиваться. Последние два дня Савлентий гонял меня особо рьяно, так как перед этим я смог рассмотреть смутное облако сил в мече, то есть до прозрения оставалось чуть-чуть, но второй раз я облако рассмотреть не мог. Помаявшись со мной часть, дед остановил занятия и велел лечь на скамью.
– Зачем?
– Искра у одаренного, ты, наверное, знаешь, поддерживает и лечит тело, поэтому одаренные дольше живут.
– Знаю.
– Ну так вот, твоя искра, судя по каналам, пытается изменить твое тело, то есть она, если можно так сказать, рассматривает твои внешние изъяны, ну, морду твою с оттенком дурости, фигуру слегка угловатую – как недуг. Они и являются таковыми – остатками недуга. В результате искра все свои силы, а она у тебя очень слабая, бросает на лечение, а не на становление твоего зрения. Как я ни пытаюсь расширить каналы на зрение, она силу направляет на изменение тебя. Каналы уже давно расширены, а сила по ним не идет. Не получается обмануть организм. А сжимать каналы лечения я не хочу. Поэтому буду помогать искре делать тебя краше.
– То есть я избавлюсь от своего лица?
– А хочешь?
– Конечно! Еще как!
– Ну вот и причина. Искра слушается тебя и выполняет желание, а я-то бьюсь с тобой. А ты больше смазливым быть хочешь, чем магом. Софья нравится?
– Не знаю, дед, она хорошая, но не знаю.
– А чего, еще зазноба есть?
– Не все так просто, и тут не знаю.
– Ты уж определись, а там иди к цели.
Мимо беседки скользнула тень. Отец, как стемнело, отправился к дочери портнихи, предполагая, что мы не видим. Дед поводил руками над лицом, то как будто вытягивая, то – толкая. После лечения он отправил меня спать.
Ночью ужасно ломило суставы и тянуло лицо, помаявшись до полуночи, я взял меч и потихоньку выполз с чердака. Обе луны освещали двор, выводя причудливые тени. Младшая слегка разгоняла рисунок старшей. Я начал медленно выводить мечом узор в воздухе. Рукоять слегка нагрелась, и передо мной поплыли причудливые нити, которые я разгонял светящимся лезвием меча. Я не сразу понял, что это потоки силы, танец в водопаде серебряных нитей завораживал, я словно бы услышал мелодию, которая шла от Лекама, когда он начинал меня обучать. Как наступил рассвет, не заметил. Остановился, когда меня шепотом окликнул отец:
– Тебе чего не спится?
– Я, понимаешь… я вижу!
– Дернул же тебя Некрос остановить его, я уже две части любуюсь, как он силу выхватывает прямо из воздуха, – раздался голос деда из беседки. – А, я забыл. Ты же не видишь силу. Красиво двигался, я так понял, что увидел все-таки.
Я положил меч, видение силы стало меркнуть. Заметив, что озираюсь, дед спросил:
– Чего, уже не видишь?
Я кивнул.
– Ты когда железкой махал, в тебя сила со всех сторон лилась, а из меча как ручей через правую руку тек. Ты чего же, уже черпал силу из меча?
– Было пару раз, когда на ускорение выходил и не хватало.
– То-то я смотрю, привычно вытягиваешь, накопитель почти пустой.
Я снял с навершия меча оплетку. Камень был черным.
– Не переживай, заряжу. А ты бы спать шел, сейчас плохо будет, искра притухает.
– Почему?
– Еще силы хочет, организм требует, он несколько часов пил силу без меры. Это как похмелье.
– Так, может, еще…
– Чем больше выпьешь гномьей настойки, тем сильнее болеешь, поэтому иди спать.
Накрыло вялостью, когда я залез на чердак. Практически сразу упал и уснул.
