Всегда гостям норовил.
Что сам он был наг и бос,
Не сытно и ел и пил -
Это другой вопрос…
Отец мой веселым был!
Тому, кто его приглашал,
Он другом и братом слыл
Направо добро раздавал,
Налево добро дарил…
«Сыну, – сказал он, – пора
Быть мужем, пришли года…»
Немало отдал он добра -
Платили калым тогда.
Обычай горцев храня,
Перечить отцу я не стал.
Но рано женил он меня -
Он руки мне этим связал.
Глядел на невесту я -
Невзрачна, совсем не умна.
Сказала моя семья:
– Вот тебе, сын, жена.
Вскоре она умерла.
Рыдала вся родня.
Она неплохою была…
Да будет ей пухом земля!
Матушке стало трудней.
Но стал я порой замечать:
Домой возвратясь из гостей -
Отец мой сердился на мать.
Он бил ее даже порой.
Горянки умеют терпеть.
Но мама терзалась душой:
Как будешь, сынок мой, теперь?
Душа ее доброй была.
Но пробил земной ее срок -
В могилу от горя сошла.
И стал я совсем одинок.
Отец мой пошел по друзьям.
И жил я. один, без отца.
Горючим и жгучим слезам
В ту пору не знал я конца…
Священник в ауле возник.
Немало прошел он дорог.
И этот смиренный старик
Участьем мне.в горе помог.
Он буквам меня научил.
Старик был совсем одинок.
Поэтому часто шутил,
Меня окликая: сынок!
Не зналась со мною родня.
Отцовы друзья отошли.
И был лишь старик у меня -
Средь всей осетинской земли.
Но молод я был и здоров.
И думать я стал о жене.
Да только без щедрых даров -
Невесту не выкупить мне.
Был дом мой печален и пуст.
И черен очаг нежилой.
И горькие возгласы с уст
Срывались ночною порой.
Закрыл я лачугу тогда -
Я кинул родительский дом.
Морозная в небе звезда
Всходила над жалким жильем…
Был долог мой путь по горам.
Буран перевалы замел…
И вот я к каким-то дверям,
Теряя рассудок, добрел.
Лицо мое все в синяках.
Обмерзший, попробуй сказать:
А нет ли нужды в женихах?
Ведь могут и на смех поднять.
Приветили люди меня.
И я, исхудавший, без сил -
На шкурах лежал у огня,
Араку горячую пил.
И, потчуя вкусной едой,
Бельишко заштопав мое,
Ходила горянка за мной -
Какие глаза у нее!
Подолгу отец пропадал -
В кашарах скотину стерег…
Но вот поправляться я стал.
Настал расставания срок.
Горянка, пылая от слез,
Шепнула, поверив судьбе:
– Бедняк, ты мне радость принес,
Гожусь я в подруги тебе!
Как только наступит весна;
