Вой затих. Огнедышащий сокол отца сгорел. Горящие перья уносил ветер.
Горе.
Огонь подступал ко мне, к моим ногам. Водорослей было мало, чтобы появился дым. Я это знал. Огонь схватит меня до дыма, но легкие уже горели.
Ярость.
Голова кружилась. Я посмотрел на отца. Его тело застыло.
Так жарко! Пот проступил на коже. Костер трещал.
Злость. Горе. Ярость.
Я глубоко вдохнул и посмотрел на небо.
Ярость. Ярость. Ярость. ЯРОСТЬ!
Я взревел, огонь добрался до моих ног, пополз по штанам к плащу. Шепот его силы донесся до ушей. Я был поглощен, чувствовал лишь горе, потерю, печаль, поражение, злость… и гнев.
Огонь угас.
Я стоял на горе угля, не связанный, обнаженный, ткань обгорела на мне. Огонь был в моих венах, на моей коже.
Я пошатнулся, слишком уставший, чтобы держаться на ногах.
Стражи отступили, тревожно перекрикиваясь.
Я слышал ее шаги до того, как увидел ее черные ботинки.
Грубые руки подняли меня на ноги. Не хватало энергии сопротивляться. Разве я не должен уже умереть?
Черные глаза Никс смотрели на меня.
- Синн Кадар Эль-Асим, - сказала она бархатным шепотом. – Сплошная проблема, - она отступила. – Уведите его вниз. Он Меченый дома Прутьев. Мы заберем его в Небесный город.
Небесный город? Меченый? Что за…
Что-то ударило меня по голове, мир погрузился во тьму.
Глава 4:
Напоминание о людях
Я проснулся от холода, зубы стучали.
Я попытался сесть, но голова так болела, что подступала тошнота.
- Ляг, - прошептал мягкий голос. Нежные руки прижались к моим обнаженным плечам. – Успокойся. Ты в безопасности, Синн Праймус.
Я покачал головой, упав на мягкие подушки. Спина горела там, где касалась постели.
- Это… - было сложно говорить. Язык не шевелился. – Это не мое имя.
- Твое, глупый, - меня чем-то накрыли.
Я издал придушенный вопль и сбросил это. Горело везде, где меня касались.
Но меня снова накрыли. В этот раз руки коснулись моих плеч, удерживая покрывало.
- Ты был отмечен Домом Прутьев, теперь ты носишь наше имя. Ты – Праймус, Синн. Добро пожаловать.
Весь мир застыл.
Я потерял отца. Он…
Я закрыл глаза.
Умер.
Я видел много раз, как гибнут, сгорая, другие, как дети смотрели на это.
А теперь? Я останусь у Рук?
Нет. Я покачал головой и встал. Нет.
- Нет. Такого не может быть.
Она толкнула меня обратно.
