академии вас не учили терпеть боль?
– Да я не поэтому, – начал оправдываться косморазведчик. – Просто время теряем…
– Ты считаешь, лучше потерять кровь? И я ведь вижу, как ты боишься.
Плюх понимал, что девушка сказала это намеренно, чтобы он, опровергая ее слова, поскорей согласился на «операцию». И все равно возмутился:
– Да ничего я не боюсь! На, – шагнув к Илоне, склонил он к ней лицо, – вышивай хоть крестиком!
– О! Я тогда твои инициалы вышью, можно? Как тебя по батюшке?
– Леонидович.
– ПЕЛ, значит? Очень мило.
Девушка взялась за иглу и устремила ее к порванной щеке косморазведчика.
– Плясал… – едва не зашипев от боли, стиснул он зубы и процедил: – Ты лучше свои инициалы вышей.
– Люди не поймут, – орудуя иглой, сказала Илона. – Мозг сломают, увязывая тебя с рыбой.
– При чем тут рыба? – забыв на время о боли, удивился Плюх.
– Ты разве не в курсе, как зовут моего отца?
– Полковник Соболев… Княз-с-ссь… – все-таки зашипел разведчик.
– Балда ты, Егорушка. У полковников тоже имена-отчества имеются. Ты не поверишь, но даже и у генералов с адмиралами. А моего батюшку Григорием Андреевичем величают. Так что я, получается, СИГ.
– Ну и где же тут рыба?
– Как это где? Сиг – это и есть рыба. В северных озерах водится. – Девушка достала нож и чиркнула возле Плюхового лица, обрезая нитку. – Все, рыбка, можешь искать водоем.
– Ты что, и правда?.. – испуганно принялся ощупывать щеку разведчик.
– Э! А ну, не лезь грязными лапами в рану! – шлепнула его по руке Илона. – Не бойся, я там расписалась всего лишь.
– Спасибо, – смущенно потупился косморазведчик. – И… можно тебя попросить…
– Что? Не называть тебя рыбкой? Ну, это уж как получится, как вести себя станешь.
– Нет, не рыбкой, – еще больше смутился Плюх. – Ты не могла бы еще раз назвать меня, как… до этого?..
– Балдой, что ли? – хитро прищурилась девушка. – Как прикажешь. Ты, милый мой Егорушка, балда.
Косморазведчику очень захотелось распороть себе и вторую щеку. Губы невольно растянулись в счастливой улыбке. Но свежий шов тут же дал о себе знать острой болью, и Плюх спрятал улыбку до лучших времен.
Глава 11
Теперь пошла первой Илона. Плюх пытался было возразить, что с ним все в порядке, что он не устал – а за время «операции» еще и отдохнул, – но девушка оставалась непреклонной.
– С аномалиями не шутят, – строго сказала она. – Есть примета: удалось от беды увернуться – поскорее и подальше убегай. Не то аномалия осерчает, что добыча ускользнула, и впредь уж тебя так просто не отпустит. Поэтому «перепутку» прощупывать стану я. А ты ступай шаг в шаг за мной, в сторону не вздумай вильнуть!
– Зачем мне вилять, – хмуро произнес косморазведчик, – я что, заяц?
Откровенно говоря, укрываться за женской спиной, тем более – за спиной любимой девушки, казалось ему очень стыдным. То, что «перепутка» швырнула в него гайку, его вины, конечно, не было, но Плюх все равно чувствовал себя виноватым. Перед ним стояла четкая задача: выявлять и обходить аномалии. А он что? Выявить-то выявил, а потом…
Илона довольно быстро сумела вычислить расположение аномалии, и вскоре злополучная «перепутка» осталась позади. Настроение разведчика заметно улучшилось. Щеку пощипывало, но не сильно. Погони пока не наблюдалось. А то, что он был сейчас, что называется, ведомым, так ведь и оговорили заранее, что они будут меняться. Илона по роду характера все равно бы не смогла постоянно идти сзади.
«Так что все нормально, – окончательно успокоился Плюх. – Даже хорошо. Вот еще бы Блямса поскорее найти – тогда вообще замечательно будет».
Но «хорошо» длилось недолго. Они как раз успели дойти до покрытого густым кустарником участка, как впереди послышался быстро нарастающий треск, да такой, будто сквозь кусты продиралось стадо носорогов. Почему Плюху вспомнились именно носороги, которых он живьем видел только в зоопарке, да и то давно, он бы сказать не смог. Вспомнились – и вспомнились. Но кто бы к ним сейчас ни приближался, наверняка представлял опасность, скрыться от которой, кроме как в тех же кустах, было некуда. Но пока Илона станет бросать гайку на веревочке, убеждаясь в отсутствии на пути аномалий, прятаться будет уже поздно. Видимо, девушка подумала о том же, потому что быстро смотала нить на вилку, сунула ее за голенище сапога и мотнула головой:
