Я не нашла ничего лучшего, чем ляпнуть:
— Влюбился, что ли?
— Дура, — беззлобно ругнулся Верден и улыбнулся, а я покраснела и сердито поджала губы. Действительно дура. — Влюбленные головой не думают, им чувства мешают. Я похож на того, кому что-то мешает? — Он хмыкнул. — Или тебе позарез нужно именно это чувство?
— Да боже упаси. — Я вздрогнула, поспешно сделав глоток почти остывшего кофе.
— Те, кто любит, боятся потерять это чувство, потерять того человека, к которому его испытывают, — продолжил рассуждения Верден, и я готова была подписаться под каждым его словом. Он думал так же, как и я, и это пугало, пожалуй, еще больше. — А страх — не то, что я могу позволить себе испытывать. От меня и моих решений будет зависеть слишком многое и слишком многие.
— А что это тогда? — еле слышно спросила я, ощущая себя сейчас просто растерянной, запутавшейся восемнадцатилетней девчонкой.
Кстати, через пару недель днюха…
— Я не знаю. — Верден покачал головой. — Но я вытащу тебя из любой задницы, сколь бы глубокой она ни была. Я просто не позволю тебе бездарно сдохнуть, Сонька, не дождешься, — тихо закончил он, и… я снова поверила.
Повисло молчание. А что тут еще скажешь? Он ясно обозначил свои позиции, снова предоставив думать и решать мне. Ч-ч-черт… Побиться головой об стену, что ли?
— От меня-то чего ждешь? — Я начала выводить на столе узоры пальцем, кося на него настороженным взглядом.
Снова эта задумчивая полуулыбка.
— А ничего, — лениво ответил Верден. — Пока просто наблюдаю.
Охренеть как информативно. Наблюдатель, тоже мне… Хорошо хоть не голубой и полупрозрачный под два метра ростом, как в одном из известных фильмов. Хотя там они вроде хранителями назывались, но наши надмозги еще и не так издеваются над переводом голливудских шедевров.
— Короче, пойдем домой. — Верден встал. — У тебя вид пришибленный.
— Спасибо на добром слове, — буркнула я, тоже поднявшись. — Усраться просто, какой вежливый.
— Обращайся, — любезно кивнул он. — И это, Сонь… до дома хотя бы потерпи, ладно?
Секунду я непонимающе смотрела на него, потом до оглушенного лавиной информации мозга дошло, что господин альбинос шутить изволит, и не удержалась от фырканья.
— Остряк-самоучка, — развернулась и потопала к выходу.
Да, надо много думать… Очень много. И очень серьезно.
Ольги опять не было, машинально отметила я, заходя в комнату. Пока не забыла, позвонила Николаичу, напомнила про обещанные учебники, получила в ответ беззлобную ругань и указание явиться завтра к обеду забрать требуемое. Отлично. Настроение немного улучшилось, я решила еще поботанить. Поскольку от таблиц в глазах рябило, отвлеклась на другие лекции. Освежила в памяти материал но демонологии и рунам, порешала задачки — в общем, убила время почти до вечера. Думать о нашем разговоре с Тимом пока не стала, прекрасно понимая, что сейчас ни к чему толковому не приду. Слишком много переживаний… И слишком сильно хотелось сегодня пойти к нему снова. Гасила эмоции как могла, но прекрасно знала, что переливаюсь фиолетовым, как пузырек с чернилами на свету. Ой, скорее бы до учебника Николаича добраться! Будет чем мозг занять вместо всяких картинок. И еще я очень надеялась, что у Вердена нет привычки подглядывать за мной, как я за ним вчера…
Тим не отсвечивал, сидя у себя и только изредка в курилку выбираясь. Давал, значит, время все уложить в голове и прийти к каким-то своим выводам. И на том спасибо. Закинув лекции и методички на полку, я развалилась на кровати, глядя в потолок. В наушниках что-то мурлыкало, Ольга по-прежнему где-то шлялась, в общем, все условия для раздумий. Подведем-ка некоторые итоги разъяснений Вердена и Николаича.
Ну то, что так просто я никуда не уйду из института, даже если очень захочу, это факт. Моя бренная тушка теперь слишком ценный трофей, раз у них сильных сенсов не хватает. Да, меня будут использовать в своих интересах, будут готовить и все такое, но так ли уж это плохо? Когда я пришла сюда, мне все доходчиво объяснили: обучат, чтобы после выпуска отправить в ячейку, хранить, так сказать, спокойствие питерских обывателей. Так что тут, пожалуй, наши цели совпадают. Учиться мне нравилось, и чем дальше, тем больше; хотелось развиваться, осваивать новые горизонты, и вообще тут интересно. Так что я не против, по большому счету. Убегать и качать права насчет собственной свободы действий не собираюсь, пока никто ограничивать вроде не спешит. С этим все.
Теперь о наболевшем. Тим Верден и вся эта ситуация со связью. Благодаря ему я выжила, и это тоже факт. Мы оказались связаны круче и сильнее, чем чувствами, тоже факт. Если отбросить мои страхи и стада тараканов, что имею в сухом остатке? Умный, харизматичный, обаятельный, знающий, чего хочет от других, и умеющий достигать своих целей. Это из плюсов первое, что приходит в голову. Идеальный командир, если честно. Более того, Верден зачастую лучше меня знает, чего же надо мне самой, ему со стороны виднее и его не пугают ни мое упрямство, ни взрывной характер. Он просто меняет тактику в зависимости от моего настроения и все равно добивается своего, но настолько хитро, что я совершенно не чувствую давления. Решения-то принимаю сама, куда деваться от правды. Не обманывает, ему не внапряг объяснять мне вещи, которые для него более чем очевидны, причем объяснять опять же так, чтобы не в лоб оглушить информацией, а дать пищу для размышления. И самое странное, ему действительно от меня ничего не надо, как и мне от него.
Быть рядом — понятие крайне растяжимое, можно быть рядом и при этом совершенно не обременять друг друга присутствием. Великая вещь — отсутствие чувств, и, кажется, я только сейчас в полной мере начинаю понимать всю прелесть отсутствия у меня стремления найти единственную и неповторимую любовь всей жизни, как большинство девчонок. И это не рисовка, не поза и не последствия того пресловутого изнасилования. Мне на самом деле не нужны чувства. Я все равно буду видеть ложь, если таковая
