– Н-не рис-с-с-кнули. К-к-к-конкурент-т-ты могли уз-з-знать. Т-т-так не з-з-замет-т-тней.
– Вот видишь – сказал правду и на душе полегчало. Так, больше мучать расспросами не стану. Кстати, брательнику твоему говорить о том, что ты мне этот секрет выложил – не советую. У него и без того претензий сегодня к тебе будет выше крыши. Лады?
– Л-л-лады!
– Рад, что мы нашли общий язык. А сейчас переходим к главному. Запоминай. Повторять не буду. Сейчас мы выйдем к твоим. Будешь озвучивать мои приказы. Понял?
– П-п-п-понял.
– Чудненько. Значит, сработаемся, – хохотнул я. – А теперь пошли.
Я отобрал у Рафика охотничий нож и, приставив лезвие к горлу маркитанта, повёл его на свет прожекторов.
Глава 8
Мы сделали несколько шагов, прежде чем с другого конца туннеля испуганно окликнули:
– Рафик, это ты?
– Я! – тонким дрожащим голоском проблеял маркитант.
Вроде ничего такого с его хозяйством я не делал, в кастрата не превращал. Что ж, страх творит чудеса.
– А с тобой кто?
– Конь в пальто, – откликнулся я.
– Долганов? Ты? – удивлённо спросил Рустем.
Не помню, когда я ему представлялся. Но, раз знает меня по фамилии, значит, было дело.
– Не ожидал, да? Тот самый Игорь Долганов, которого ты намеревался кинуть. Как видишь – не получилось.
– Что с тобой, дорогой? О чём ты?
– Да всё о том же. О бизнес-этике.
– Какая ещё бизнес-этика?! Зачем ты приставил нож к моему глупому брату? Разве он сделал тебе что-то плохое? Отпусти его, Игорь. Поговорим спокойно, как мужчина с мужчиной, не вмешивая сюда глупого мальчишку.
– Перестань заговаривать зубы, Рустем! – сердито бросил я. – Бесполезно. Я знаю, о чём вы договаривались с Секатором за моей спиной. Ты хотел, чтобы он убил меня и моих людей.
– Ты поверил этому муту? Ай-яй-яй! Бедные мои уши! Не ожидал от тебя такой легковерности. Он мог наплести тебе, что угодно! Мамой клянусь, ничего такого не было. Да я бы проклял тот день, в который мне в голову пришло бы сотворить эдакое!
Я сердито рыкнул:
– Заткнись, Рустем! Противно слушать!
– А этого уродца тебе не противно было слушать? Он, понимаешь, тебе по ушам ездил, а ты всё принял за чистую монету!
– Минут пять назад я убедился, что он не лгал. Так получилось, что я стал свидетелем одной занимательной и в высшей степени поучительной сценки. Я всё видел, Рустем. Видел, как ты с ним расправился. И не хочу, чтобы ты сделал это с нами. А что касается Рафика… – Я выдержал небольшую паузу, чтобы маркитант проникся. – Не бойся, с твоим братом ничего не произойдёт, если будешь выполнять мои требования. В отличие от тебя, я привык дорожить своим словом.
– Понятно, – вздохнул Рустем. – Позор на мою седую голову. Что бы сказал мой отец, узнав, что я, маркитант, должен выполнять чужие условия!
– Рустем, прости меня, – жалобно взвизгнул Рафик.
– Заткнись! Заткнись, позор семьи! – потребовал тот. – Мы с тобой поговорим… позже. А пока слушайся этого уважаемого человека.
– Вот-вот, делай, что старший брат говорит, – хмыкнул я. – А теперь ты, Рустем! Слушай меня внимательно. От твоих действий зависит жизнь твоего брата.
– Я понял! Говори, – процедил сквозь зубы он.
– Сейчас мы выйдем из туннеля. Твои люди медленно и печально кладут всё оружие – я подчёркиваю – всё оружие – на землю и поднимают ручки. Потом мы идём к «Тайфуну», садимся в него и ждём, когда ты принесёшь нам шамирит и… – тут я вспомнил о зурге, – тотем его племени. Он ведь у вас, да?
Зург лихорадочно закивал, подтверждая мои слова.
– Зачем тебе сдался этот тотем? Забей на эту обезьяну, и дело с концом, – удивился Рустем. – Окажись он на твоём месте, думаешь, стал бы думать о тебе? Да плевать он на вас хотел! Сожрал бы, и всех делов.
Нео напрягся, но я успокоил его, ответив:
– Всё может быть, но есть одно «но»: я не кидаю союзников. Кстати, ты перебил меня, Рустем!
– Прости, уважаемый, больше не буду! – повинился маркитант. – Говори, я внимательно слушаю.
Я продолжил:
– Мы с твоим братцем отъезжаем на безопасное расстояние, и тогда я отпускаю его.
– А если обманешь? – насторожился Рустем.
– Не обману. Я – не маркитант, обещаниями не разбрасываюсь.
