– Будут, – пообещал маркетолог. – Вам надо только запустить процесс. Это решение не для одного питомника, оно важно для Чукотки в целом. Вы, с вашим авторитетом, начнете, а дальше мы берем вот этот доклад и идем с ним наверх, и на самый верх, если понадобится!
Директор тихо застонал. Он терпеть не мог, когда его втягивали в процессы, которые заканчиваются «наверху». Инстинкты подсказывали, что надо прямо сейчас гнать эту парочку взашей на песцовую ферму, но разум твердил: хотя бы выслушай, хорошие ведь ребята.
– Ну ладно, – буркнул он. – Давайте. Ошарашьте меня своим… решением.
– Вот скажите нам, Катюша – красивая? – спросил рекламщик.
– А то. Мы, однако, работали над этим!
– А зачем?
В углу недовольно заворочался Петя, но смолчал. Андрей не сдержался и фыркнул. Петя толкнул его локтем.
– Ишь ты! Зачем… Мне так отец завещал, – отрезал директор.
– А-а… Он знал!
– Умный был. И чего он знал?..
– Он знал, насколько это важно. Мы с вами при каждой встрече пытаемся разобраться – что же, собственно, продает людям «Звезда Чукотки». И всегда говорим о том, на что способны мамонты. Но совсем не обращаем внимания, какие они. Вот какие они сами по себе? А мамонты у вас – красивые!
– Я думал, это нормально, – скромно заметил директор.
– Это замечательно! Скажите, а Валентина – красивая?
Директор сжал кулаки.
– Ребенка не отдам! Она и так из-за вас в школе почти не появляется! Ей в училище вот-вот! Завалит вступительные… Да идите вы, однако! На псарню! Совсем озверели…
– Красота! – перебил его маркетолог. – Это и есть – решение!
Он торжественно поднял со стола папку и выставил ее перед собой будто икону. Директор наконец прочел надпись – и только крякнул.
На папке было крупно напечатано: «ТАЙКЫГЫРГЫН» [5].
– Петр, у нас в аптечке найдется пурген и валидол? – слабым голосом спросил директор. – Валидол мне, пурген – ему.
– Господи, что там у них такое…
– Да там чукотская, однако, экзотика!
– Никак не уймутся, болезные, – ветеринар сочувственно вздохнул.
– Я в натуре не могу больше терпеть эту бредятину! Бог с ним, с валидолом, тащи пурген! А лучше – клизму! Вылечим от чукотской экзотики раз и навсегда!
– С вашего позволения, – произнес маркетолог с достоинством, – я начну доклад. Заодно потренируюсь, мне с ним еще много где выступать. И если вы сочтете мою речь неубедительной… согласен на клизму!
Директор издал то ли стон, то ли хрип и обмяк в своем кресле. Он понял, что сегодня от него просто так не отстанут.
А маркетолог заговорил, и смысл его речи был следующий:
– Мы сейчас в тупике. На рынке Чукотки традиционная реклама, в основе которой лежит уникальное торговое предложение, исчерпала свой ресурс. Да, мы никогда не врали и даже не преувеличивали, у нас продукт и правда уникальный. Увы, цифровые выкладки, схемы и графики навязли у клиента в зубах. Мы всю Чукотку задолбали своей конкретной пропагандой. В кого ни плюнь, любой расскажет, что могут чукотские мамонты и какие они прекрасные работники. Если мы хотим здесь продавать и дальше, стратегию надо менять.
Чтобы продавать на континенте, где для нашего товара есть место и где у нас традиционно не получается ни шиша – и мы всю голову сломали, думая, почему так, – прежняя стратегия тоже не подходит. Логические доводы не работают с клиентами, уверенными будто нормальный мамонт это непременно груда мяса, с которой можно запрыгнуть в окно третьего этажа. Большой зверь для работы, связанной с большим напрягом. Трелевщик с лесоповала, бульдозер, тягач и, пожалуй, на этом все. Огромная, сильная, добродушная, очень преданная хозяину, но туповатая и вдобавок прожорливая скотина. На термине «скотина» я настаиваю.
Не хочу сказать, что на материке все придурки, люди как люди, они просто за последние сто лет так привыкли. Для них мамонт – вроде динозавра, и даже якуты не научились до конца ему доверять. Якутские животноводы, наверное, лучшие в мире, хоть черта с рогами тебе вырастят, но как им поставили задачу делать монстров- тяжеловесов, так они и шуруют в одном направлении. А ведь это тупик.
В том числе тупик психологический, из которого выбраться трудно. Глядя на чукотскую породу, клиенты с материка думают – какие милые игрушки. Ой, какой у вас зверь хорошенький! Ой, я бы взял такого, но ведь мелковат, на лесоповале не сдюжит… Да не бери ты его на трелевку, поставь на ферму вместо трактора, экономия просто бешеная, остаток жизни будешь плевать в потолок! Не верят… Вообще, рассказы о возможностях наших мамонтов воспринимают со скепсисом. Видео смотрят, восхищаются, а потом говорят: это они на Чукотке так могут, а на Колыме все по-другому. А где-нибудь в Мурманске совсем иначе. Временами мы слышим: вы, чукчи, ловкие ребята, научили своих животных цирковым фокусам, а у нас это работать не будет. Почему не будет – да потому что. И все.
Говорю же, психология. Не укладывается у них в голове мысль, что мамонт это самый обычный разнорабочий, только в десять раз сильнее и выносливее человека. Смотрят, как наша бригада прокладывает дорогу, – верят. Ну такие бульдозеры, да… А когда та же бригада строит мост – не очень верят. А все погрузки-разгрузки, особенно если в кадре
