А еще вежливости, деликатности и человеколюбия.
— А Зуля? — все переживала Дарла, по-прежнему гладя пригорюнившегося зомби по голове. — Зулечка не пострадал? Зулечка, тебе плохо?
— Да-а! Зу-уля хочет значо-ок!
— Да дайте ему уже какой-нибудь значок, — буркнул Гран, ставя опрокинутое кресло на место и опасливо поглядывая на второе, так и застрявшее в стене под самым потолком.
— Зу-уля хочет этот значо-ок! — Обрадовавшийся зомби тут же двинул ко мне, но Дарла придержала его за руку.
— Но, Зуля, это ведь значок Киры, — втолковывала она ему ласково. — Я тебе что про чужие вещи говорила?
— Нельзя-а! Нельзя-я отбира-ать! Но Зу-уле скучно-о! Зу-уля хочет значо-ок! — снова заныл зомби.
— Ай, ну иди и найди себе где-нибудь значок, — устало вздохнула некромантка. — Только никого не пугай и ни у кого ничего не отбирай!
С тяжким вздохом Зуля поплелся к выходу и закрыл за собой еще чудом держащуюся на одной петле дверь.
И только сейчас я более-менее успокоилась. Доковыляла к дивану и присела. И плевать, что рядом с Рефом. Аниль в это время держала за руку Грана, окутывая его серебристым мерцанием. Тавер вновь чего-то химичил у камина. А Дарла уже вовсю препиралась с Алемом на извечную тему «Кто виноват и что делать?» касательно погрома.
— Так что там у тебя со значком? — вдруг поинтересовался Реф.
— Он неожиданно замерцал в темноте, — пробормотала я. — Вообще ни с того ни с сего. Может, это так магия пробуждается какая-нибудь?
— Какая-нибудь — это какая? — скептически поинтересовался он.
— Ну боевая, к примеру. — Я все еще на это надеялась.
— С чего вдруг? — прозвучало таким тоном, словно я — чернь, недостойная подобной милости.
— С того, что у меня есть к этому предрасположенность, — парировала я холодно. — Я не такая дремучая, как ты считаешь. На проверке у ректора самым первым у меня появился герб именно боевой магии, и пусть на мизерном уровне, но я знаю, что это означает восприимчивость именно к этому виду.
Реф ничего не ответил. Лишь посмотрел до обидного снисходительно, мол, ну-ну, надейся. И тут же Алем весьма буднично объявил:
— Всем внимание, я гашу свет.
Продолжавшая светить даже упавшей, люстра мгновенно погасла.
— Алем! — раздался дружный вопль.
— Правила есть правила, — парировал дух Дома. — И вообще, ночь сегодня светлая, не заблудитесь.
— Нет, ну где логика, — не удержалась я, — почему это ночью нельзя свет зажигать? А когда можно-то? Днем?
— Ага, — радостно подтвердил Алем.
— А смысл зажигать свет днем, если и так светло?
— Ну вот, зажигать и не надо, сплошная экономия, — хихикнул с неестественной веселостью призрак и тут же устало продолжил: — Вы поймите, не я эти правила придумал. Я — всего лишь дух Дома, и я не могу не слушаться тех распоряжений, которые дает ректор.
— Чем ректору тут свет по ночам не угодил? — упорно не понимала я.
— Просто мелкая пакость из общего числа тех, которые должны ускорить наш уход отсюда, — пробормотал Гран.
— Ничего-ничего! — раздался жизнерадостный голос Тавера. — Проблему со светом я сейчас решу!
Ночной свет из окон все-таки немного обрисовывал происходящее. Артефактор с какой-то бандурой в руках подошел к ближайшей стене и каким-то образом свое «изобретение» на ней закрепил.
— Надеюсь, оно не рванет… — добавил он себе под нос куда тише и уже далеко не так жизнерадостно.
И через мгновение стало ощутимо светлее. На стене обрисовался спиральный круг, словно кто-то свернул светодиодную ленту.
— Фуф. — Похоже, артефактор и сам сомневался, что заработает; он горделиво произнес: — И заметьте, никакого нарушения правил! Это не лампа и не магические сполохи.
Даже Алем не стал ничего возражать, хотя тут же подлетел поближе и придирчиво светящийся круг оглядел.
— О, вот это ты — молодец! — одобрил Гран. — Вот видишь, можешь же, когда захочешь!
— Ну понимаешь, — замялся артефактор, — на самом деле эта штука для чего-то другого предназначена, а свечение — это явление побочное. Но какое предназначение основное, я и знать не знаю. Надеюсь, что это все же не замедленное орудие массового поражения. Хотя все, конечно, может быть…
— Обожаю это место! — хихикнула Дарла. — Сплошное веселье каждый день!
Я хотела буркнуть, что в гробу я видала такое веселье. Но не рискнула. Мало ли, вдруг некромантка поймет буквально. Аниль между тем закончила с исцелением меня и переключилась на Рефа.
— Аниль, — спохватилась я, — а тот светящийся купол, это ведь ты сделала?
— Да, я. — Она как будто даже смутилась, говорила нехотя. — Это — мой редкий дар. Не думала, что когда-нибудь пригодится.
— Замечательный дар! — тут же возразила я.
