себя на месте Дживза или Арчи. Страшно в первую очередь от того, что ты ведь сам даже подозревать не будешь о тех изменениях, что сотворит в твоей голове Мастер. Кто его знает, может быть, он и сейчас уже не такой, каким был прежде, хотя и уверен, что с ним все в порядке и он всегда был таким.
Где те критерии, сверившись с которыми, можно было бы облегченно вздохнуть и с уверенностью сказать: да, со мной все в порядке! Нужно бы ребятам из подразделения «М» придумать какой-нибудь датчик, вроде дозиметра, взглянув на который, можно было бы понять, все ли у тебя в порядке с головой или нет. И как долго тебе еще можно находиться в обществе Мастера без ущерба для психического здоровья? Без этого общение с Мастером здорово смахивало на гопак на минном поле. Как по технике исполнения, так и по возможным последствиям.
– Рассчитываю выйти на более близкий личный контакт, – без тени сомнения ответил Шарков на вопрос куратора.
– Каким образом? – поинтересовался Бапиков.
– Литература. Муромский любит читать.
– Вы тоже библиофил?
– У меня есть хороший консультант по этому вопросу.
Бапиков оттопырил нижнюю губу, постучал по ней подушечкой указательного пальца и коротко кивнул.
Возвращаясь в пансионат – теперь у Шаркова была своя машина с водителем, которую он мог вызвать в любое время дня и ночи, – Игорь позвонил Юлии. Впервые с того дня, как началась вся эта история с побегом альтеров из пансионата номер сорок пять. До возвращения Муромского он вообще никому не звонил без крайней необходимости. На всякий случай. Он знал, что его телефон прослушивался и каждый человек, чей номер он набирал, тут же брался в разработку. А у кого из нас нет скелета в шкафу? Пусть хотя бы кошачьего? Именно поэтому Шарков вообще никогда не пользовался записной книжкой в телефоне и использовал специальное приложение, обеспечивающее режим инкогнито и стирающее набранный номер сразу после соединения. Ну а в то время, когда он сам находился под колпаком, звонить кому бы то ни было затем, чтобы просто поболтать и узнать, как дела, было в высшей степени неразумно.
Обычно, чтобы дозвониться до Юлии, требовалось набрать номер раз двадцать в течение дня. Но на этот раз она ответила сразу, после второго гудка:
– Ты считаешь, это нормально?
– Что? – опешил от такого начала Шарков.
– Пропасть на несколько недель. Не звонить, не отвечать на звонки.
– Прости.
– И это все?
– Я был занят.
– Обалдеть можно! Так занят, что не было времени номер набрать?
– Да, собственно, новостей особых не было…
– А ты не думал, что я тревожусь?
– Обо мне? – Шарков был искренне удивлен. Такого ему еще никто не говорил.
– Нет. О результатах запуска нового метеоспутника.
Игорь невольно улыбнулся:
– Да что со мной может случиться?
– Ты же ловчий.
– Уже нет.
– Хочешь сказать, что ушел с работы?
– Пошел на повышение.
– И как высоко?
Шарков посмотрел на стриженый затылок шофера. Ему никто не говорил, а сам он понятия не имел, как много знает этот парень, сидящий за баранкой казенной машины. О чем можно и о чем нельзя говорить при нем?
– Десятый Круг.
– О! – По тому, как Юлия произнесла это «о», можно было догадаться, что она поняла, о чем идет речь. А еще, что ее уровень доступа значительно ниже. – И что тебе для этого пришлось сделать? Поймать снежного человека? Или самому себе вырезать аппендикс?
А вот это уже точно был не телефонный разговор!
– Долгая история.
– На все то время, что ты пропадал? – Юлия, похоже, уже не обижалась. Он была сообразительная девушка и не первый год работала в системе.
– Она еще не закончилась.
– Зачем же ты тогда звонишь?
– Есть тема для разговора.
– О чем?
