– Тьма. Свет. Разве это не два названия одного и того же? – сдаваться я не собирался. – Что значит «быть светлым»? Что значит «быть темным»? Следовать каким-то правилам и устоям? Так их не существует!
– Ошибаешься! – я зацепил старика своим рассуждением. – В Игре четко определено, что есть Свет, что есть Тьма! Что могут делать светлые, что могут делать темные! Да будет тебе известно: ни один темный никогда не сможет войти в ворота Варголага! Ни одного темного никогда не признает единорог! Ни один темный никогда не прикоснется к руке великой Иурм!
– У вас какие-то проблемы с темными? – догадался я, когда прозвучало слишком много «никогда».
– Темные вырезали весь мой род! – старик старался держать себя в руках, но было видно, как его всего трясет от гнева. – Они не должны быть!
– Вы так и не сказали, в чем же разница между Тьмой и Светом! – сдаваться я не собирался. Если у старика возникли проблемы коммуникации с темными, это не значит, что это направление плохое. Оно просто другое.
– Моя обязанность состоит в том, чтобы обучить тебя специализации, паладин, – наставник вроде вернул себе самообладание, превратившись в льдину. – Если хочешь выяснить разницу между светлой и темной стороной развития, обратись к ректору. Он с удовольствием сотрет тебя в порошок, темный!
Повисла пауза. Старик стоял с высоко поднятой головой, всем своим видом показывая, что вытащить из него так необходимую мне дополнительную информацию не получится. Мне оставалось только тяжело вздохнуть и, наступив на горло собственной гордости, произнести:
– Мне больше нечего здесь делать…
Вернувшись обратно в Академию и убедившись, что игроки на поляне все еще не пришли в себя, я поволок нокаутированного мага в глубь леса. Мне предстояло отрабатывать титул «Темный»…
– Не-е-е-т! – дикий крик мага был слышен, наверное, на весь сектор. Он старался отползти, однако перебитые руки и ноги не позволяли этого сделать. Забавно – меня не трогают его эмоции! Прямо передо мной лежит наполовину изуродованное живое существо, а меня волнует только один вопрос – когда же маг заговорит? Пытку я воспринимал не как что-то сверхъестественное, а как обычный игровой процесс. Когда я убью мага, а я его убью, в этом сомнений нет, он возродится целым и невредимым. Что мне удалось уже выяснить, так это его уровень – третий.
– Ариус, пойми, у тебя нет выбора, – в очередной раз произнес я. – До тех пор, пока ты мне не расскажешь все, что я хочу знать, я тебя не отпущу.
– Пошел ты! – выплюнул маг, справившись с болью и в очередной раз попробовав атаковать меня молнией. Не тут-то было! Прекрасно понимая, что игрок может несколько раз использовать фразу-ключ, лишая себя Энергии и отправляясь на перерождение, я переломал ему обе руки. И ноги, на всякий случай. Причем прошелся настолько аккуратно, что, несмотря на отсутствие хоть одной целой косточки, Ариус не истек кровью – на артефакте можно было убирать шипы. К тому же после небольшого количества тренировок я научился выпускать их по желанию, как мгновенно, так и постепенно, что не добавляло подопытному положительных эмоций – кому понравится, когда в его плоть медленно, с неотвратимостью приближающегося поезда, входят острые семисантиметровые металлические предметы, игнорирующие любые преграды?
– Пошел, так пошел, – вздохнул я, выпуская шипы в плечо мага. Даже страшно представить, что сейчас испытывает этот игрок, лично я не смог бы так долго держаться. Для того, чтобы маг не соскочил, я периодически мазал место прокола эльфийской мазью, не позволяя крови покидать бренное тело. Дорого, конечно, но другого выхода я не видел – мне нужна была информация! По лесу пронесся очередной крик боли, и маг лишился сознания. Повезло ему.
– Развлекаешься? – появление Долгунаты было настолько неожиданным, что у меня даже екнуло в груди. Я постоянно отслеживал на карте позицию паладинов, однако координаты друидки были для меня закрыты. Полагая, что она находится с ними, я забыл, что пантера может убегать от стражей, пользуясь своей скоростью. Видимо, придется поплатиться за свою беспечность. – Решил выместить всю злость на бедолаге?
– Этот бедолага хотел меня уничтожить, – парировал я, вскакивая на ноги и вешая на себя защиту. Зря друидка не убила меня сразу, второго шанса у нее может и не быть. – Пришла пора платить по счетам.
– Так убил бы его. Зачем все это?
– Мне нужна информация. Говорить он отказывается, приходится ее выбивать. Ты чего-то хотела?
– Ты мне должен, – запела старую песню друидка.
– Поздно, красавица. Я был у торговца. Потанцуем?
– Откуда… – напряглась Долгуната, однако через мгновение превратилась из пантеры в человека. – Слушай, меня уже достало играть во все эти игры. Поговорим?
– О, в нас проснулось желание поговорить? – съязвил я, высовывая из артефакта шипы и доставая из инвентаря эликсир на Энергию. Долгуната не маг – с ней нужно быть настороже. – Не поздно ли?
– Поговорить никогда поздно не бывает, – бросила друидка, вздохнула и выпалила, практически приковывая меня к месту: – Вот уже семь лет я являюсь личной ученицей Арчибальда. Он отправил меня именно с этим потоком рекрутов, чтобы я помогла тебе закончить Академию. Чем-то ты его зацепил, что он даже пошел на нарушение, применяя на тебя полное оцепенение. Я думаю, что именно из-за этого ты видишь путеводную нить. Теарт тоже попал под действие блокиратора сознания до того, как попал в Академию. В этом вы похожи и, как я думаю, именно поэтому оба видите путь. Другого объяснения нет. Арчибальд дал мне четкие указания – постоянно тебя провоцировать, заставляя таким образом развиваться. Он считает, что только так ты сможешь выжить. Согласись – он был прав, а у меня получилось тебя достать выше всяких похвал. Ты прошел практически всех учителей в секторе, дальше идет Лабиринт. В одиночку его не пройти. Предлагаю сотрудничество до конца Академии. Мне нужно выполнить задание учителя, тебе и паладинам нужно выжить. Я потеряла голову, когда ты меня… трогал, поэтому отправила на перерождение. Мне пришлось все рассказать группе, надеясь, что не придется ничего говорить тебе. Я полагала, что ты испугаешься смерти и станешь паинькой. Моя ошибка, готова понести наказание, но уже после того как вернемся. Что скажешь?
