Между деревьями блестело на солнце крошечное озеро, в котором самозабвенно плескалась малышня и ребятишки постарше. На берегу, на заросшей мягкой травой площадке стояли, видимо еще с конца света, железные горки, песочница, трубы, изогнутые в брусья, вросший в землю паровозик, качели… И все это тоже оккупировала ребятня. Женщины в черных одеждах сидели на лавочках, приглядывая за шумной детворой. Кто-то улыбался, кто-то отчитывал пару драчунов, кто-то вытирал нос…
– О-па, а в наши времена такого не было, – пробормотал слева Игорь.
– Разгулялись пацаны, – с улыбкой добавил Вартан.
А Эдэр опешил, разглядывая развернувшуюся перед ним картину. Пожалуй, за всю жизнь ему не доводилось видеть настолько счастливых, светлых лиц. Как среди детей, так и среди взрослых. Ему в глаза бросилась рыжая макушка, которая показалась над водой. Из озера вылез Тоха, в радостном возбуждении подтягивая мокрые штаны.
– По закону, – начала Инесса, – все наложницы Общего дома должны ублажать мужчин и выполнять их желания. В статье закона не указано, сколько лет должно быть мужчине, переступившему порог Общего дома. Указано лишь, что вступать в половые отношения мужчина может с шестнадцати лет. Как вы видите, мальчики довольны. О сексуальном контакте или каких-либо других отношениях речи нет. Никто не приходит сюда к матерям, дети приходят поиграть и получить удовольствие… Мы обязаны его предоставить. Так что мы свято чтем закон.
– Ты удивительно хорошо его знаешь, – только и смог выдавить Эдэр, продолжая следить за довольным Тохой.
– Мой отец был среди тех, кто его писал, – с достоинством улыбнулась Инесса.
Эдэр обалдело уставился на нее.
– То есть ты хочешь сказать, что ты – еще одна моя тетка? Или…
– Да, уважаемый Эдэр, я – младшая сестра командо, вашего отца.
– Почему же ты не осталась в доме, как Инда?
– Кто-то должен управлять и женским государством, не так ли, Эдэр? – старшая посмотрела на Эдэра впервые пристально, с мужской, расчетливой холодностью, и он поймал себя на мысли, что ему нечего ответить. Судя по тому, что он увидел, «женское царство» было более чем упорядоченным. У детской площадки и вовсе казалось, что мир – сплошная благодать.
От гнева, с которым Эдэр пришел сюда, не осталось и следа. Что касается закона, то сыну командо сильнее, чем когда-либо, захотелось его переписать. Порядок с двойным дном его не устраивал. Одно дело – наказывать казнокрадов, другое – этих… «Бабами» отчего-то Эдэр не стал называть женщин, следящих за детьми.
Он развернулся и кивнул сопровождающим:
– Слухи не оправдались, закон не нарушен. Уходим.
Инесса удовлетворенно улыбнулась и вновь заговорила любезным, ласковым, без тени фальши тоном:
– Я провожу вас господа, если только не хотите остаться и отдохнуть у нас? Или отведать отменного супа?
– У нас нет на это времени, – ответил за всех Эдэр.
Уже подходя к ограде, он обернулся и увидел Тоху. Пацан зарылся носом в бок немолодой женщине весьма изношенного вида. Грозя в воздухе пальцем, она журила мальчишку, а тот качал головой, словно обещая, что больше не будет проказничать. Тоха поднял голову, и на мгновение взгляды его и Эдэра встретились. Начальник стражи кивнул ему и, ничего не сказав, быстро пошел прочь.
У самого выхода Эдэр остановился.
– Я задержусь ненадолго, – сказал он сопровождающим. – А вы берите тех двух бездельников у ворот и наведите шороху среди торговцев. Разрешения должны быть у всех. Что делать, знаете.
– Будет исполнено, шеф, – козырнули Никол, Сём и Вартан, взглянув на начальника с некоторой долей зависти.
Не дожидаясь, пока они уйдут, Инесса елейно спросила:
– Желаете навестить девушек верхнего яруса?
– Нет, – резко ответил Эдэр. – Поговорить. Наедине.
Без лишних слов старшая провела начальника стражи в комнату, первую по коридору за стойкой хранительницы, и, церемонно пропустив вперед молодого человека, закрыла за собой дверь. Помещение было узким, но светлым, вылизанным до блеска. Цветы благоухали в вазах и горшках, заглядывали в распахнутое окно со двора. По стенам были развешены картины прошлых людей и гравюры, видимо, новые, набросанные углем чьей-то умелой рукой. На кресло перед допотопным полированным с царапинами столом наброшено покрывало с роскошной ручной вышивкой. На полу – яркий самодельный ковер с фантастическими узорами, на тумбе у свежеперетянутого тканью дивана – блюдо с живописно разложенными фруктами, расписная бутыль, в каких продают настойку, и вырезанные из дерева стопки. Громадный сейф кобальтового цвета в углу и выцветшие картонные папки с цифрами, аккуратно выставленные на полке шкафа, выбивались из общей картины. Эдэр остановился посреди комнаты, утопая пыльными ботинками в мягком ворсе ковра, и обернулся к старшей.
– Твой кабинет?
– Да. Присаживайтесь, – улыбнулась Инесса.
Начальник стражи в очередной раз изумился разнообразию оттенков ее улыбок, всегда искренних на вид, но таких разных, говорящих о прирожденном артистизме и хитрости. Сейчас Инесса светилась гостеприимством и радушием, будто он был дорогим, нет, даже долгожданным гостем. Казалось, она вот-вот щелкнет пальцами, и в двери вбегут красавицы в прозрачных юбках, с ожерельями на голых грудях и с угощениями на подносах. Закружат его танцами и веселыми песнями, зацелуют и заставят забыть обо всем, с
