Джеффри проводил его до выхода и поднес факел к лицу Флетчера, чтобы лучше видеть в тусклом свете. Игнатус вскарабкался на плечо Флетчера и заурчал при виде пламени.
— Он тебя серьезно помял. Распухнет сильно, — сказал Джеффри.
— На самом деле, не так уж и болит, — Флетчер дотронулся до лица и вздрогнул.
Они молча вернулись в атриум, обдумывая историю сэра Колдера, пока поднимались по длинной лестнице.
— Экскурсия окончена, — простонал Джеффри, когда они вошли в атриум. — Мне надо возвращаться к работе.
— Ты знал про сэра Колдера и Ралейгов? — спросил Флетчер Джеффри, когда слуга начал снова натирать полы.
— Я знал про Ралейгов, но не имел понятия о том, что сэр Колдер им служил. Я знаю, что инцидент с Ралейгами послужил спусковым крючком для войны. Король и его аристократы начали расширять границы Гоминиума в качестве возмездия. Срубали деревья и вырезали деревни год за годом. Хотя это превратилось в нормальную войну только тогда, когда орк-альбинос начал объединять племена, — ответил Джеффри, скребя пол.
— Не могу поверить, что я раньше об этом не слышал, — Флетчер почесал затылок. Казалось, жизнь так далеко на севере Корсилиума ограничила его познания о политике внешнего мира.
— Не удивляйся. Это хранилось в тайне. Король не хочет, чтобы простолюдины знали, что целая семья аристократов может просто так быть уничтожена. Я знаю об этом только потому, что потомки благородных тут учатся. Сэр Колдер никогда о таком не упоминал, — ответил Джеффри.
— Он, должно быть, очень любил эту форму, — сказал Флетчер, гладя Игнатуса по голове.
— Кстати об этом, не могу поверить, что ты все еще не выстирал свои вещи! Меня немного подташнивало в коридоре внизу. Иди в свою комнату, а я пошлю кого-нибудь забрать твои вещи и отвести тебя в ванную. Без шуток.
22
Полная луна ярко светила в безоблачном небе. Флетчер содрогнулся и натянул повыше ворот формы. Это была единственная одежда, которую не забрали на стирку. Тем не менее, ему надо было что-то надеть. В комнате было морозно, и рваное одеяло на кровати не сильно согревало. Он высунулся из не застекленного окна в холодный ночной воздух, думая о сегодняшнем дне.
Эльфийка оставалась в своей комнате, что вполне устраивало Флетчера. Остальная часть группы веселилась во время обеда и ужина, с нетерпением ожидая следующего дня и чудес, которые он с собой принесет. Флетчер обнаружил, что наслаждается компанией, хотя напряжение между Атласом и Отелло привнесло неприятный подтекст в радостный вечер. Его немного тянуло к Серафиму, чья харизма и талант к повествованию заставляли всех ловить каждое его слово. Беспечное отношение к жизни Рори также завоевало расположение Флетчера, и, хоть ее усилия по спасению его формы были зря, он нашел Женевьеву доброй и с «сухим» чувством юмора.
Было странно осознавать, что все они будут рисковать жизнями в жарких южных джунглях всего через несколько лет. Хотя Флетчер старался об этом не думать, остальные рвались в бой. Женевьева была единственной, кто не выставлял напоказ свое желание сражаться, но говорила об орках с мрачной злостью, что наводило на мысль печальном опыте.
Флетчер понимал, что ему пора идти спать, но был слишком бодрым для этого. Даже обычно ленивый Игнатус заразился его настроением, игриво гоняясь за своим хвостом в темной комнате.
Флетчер протянул свою свечку, чтобы Игнатус зажег, затем вышел в общую комнату. Когда он вошел, то увидел удаляющийся свет на лестнице и услышал спешные шаги наверху.
— Смотри-ка, Игнатус, мы, оказывается, не единственные, кому не спится, — сказал Флетчер. Если он проведет ночь без отдыха, то, может, хотя бы в компании.
Ночью коридоры были жуткими, холодные сквозняки дули в узкие щели, усыпающие замок снаружи. С каждым дуновением пламя свечи Флетчера трепетало, вынуждая его прикрыть его одной рукой, чтобы защитить от затухания.
— Мне бы сейчас пригодился один из тех летающих огоньков, как думаешь, Игнатус? — прошептал он.
Пока он двигался по коридору, тени неестественно сдвигались, темные щели в забралах каждого доспеха пялились на него, когда он проходил мимо.
Казалось странным, что, кто бы ни был впереди, двигался он так быстро, его шаг был скорее близок к легкому бегу, нежели к полуночной прогулке. Флетчер прибавил ход, чтобы не отставать, любопытство взяло верх. Даже когда он дошел до атриума, все, что он увидел, это тусклый свет и шуршание одежды, когда фигура бросилась прочь через парадный вход.
Внутренний двор был тих, как могила, и вдвое более жуткий, когда Флетчер ступил наружу, но таинственного субъекта нигде не было видно. Он дошел до подъемного моста и вгляделся в дорогу, выискивая свет свечи. Пока он всматривался в колеблющуюся тьму, он начал различать ровный стук копыт о землю, приближающийся к замку.
Флетчер бросился в маленькую комнатку, пристроенную к сторожке у моста, задул свечу и прижался к холодной каменной стене. Кто бы это ни был, Флетчер не хотел, чтобы первое впечатление о нем сложилось как о человеке, который любит бродить темными ночами.
