Кресс приложила глаз к дыре. Флетчер не мог не подивиться, как Сильве вообще могло прийти в голову, что гномка могла попытаться его убить. Да ни за что.
Внизу послышался крик, похожий на орлиный. Гремлины прекратили патрулировать и, как один, направили трубки на клетку.
— Ох… черт, — прошептала Кресс.
Дротики посыпались на клетку, многие отскакивали, только чтобы снова быть поднятыми с земли. Вскоре вся команда была поражена. Флетчеру хватило времени на то, чтобы рассмотреть дротик, прежде чем он поддался яду. На дротике были крошечные желтые перья, как у волнистых попугайчиков, а наконечником служил острый шип дерева.
В этот раз не было ощущения, будто сознание куда-то уплывает. Вместо этого по его бедру, куда попал дротик, расползлось холодное онемение. Ощущения были похожи на те, как когда его в тюрьме ужалил Рубенс, но эффект был слабее. Он все еще мог шевелить руками и ногами, но в замедленном темпе. Еще несколько доз, скорее всего, оставили бы его полностью парализованным, но тела Лисандра и Сариэль защитили его от основной массы дротиков. Ему, может, даже удастся сотворить заклятие, если он сможет вовремя поднять руку. Но опять же, это вряд ли шибко поможет в данной ситуации.
Игнатус потратил кучу маны, когда сжигал орка, но Флетчер обнаружил, что запасы Афины, хотя и меньше, были почти не тронуты. Уровень маны Флетчера увеличился фактически вдвое, когда он ее призвал. Достаточно для щита, который может сохранить им жить на немного больший срок, если гремлинам вдруг взбредет в голову их прикончить.
Флетчер с тошнотой почувствовал, как в животе что-то дернулось, затем с пробирающим до костей грохотом клетка стукнулась о землю. Группа с болью застонала, когда их тела швырнуло друг на друга. Костлявые руки схватили ветки, а пилообразные ножи распилили их. То, что напоминало акульи зубы, было вставлено в деревянные кинжалы, прямо как дубинки инков, которые использовали орки.
Всего через секунду клетка распалась на две части, как треснувшее яйцо, заставив пленников моргать от яркого света.
Лягушачьи глаза глядели на них поверх труб для дротиков, полые концы были не менее угрожающими, чем ствол ружья. Позади толпы кто-то спорил на том же щелкающем языке, который Флетчер слышал от Синего в той яме. Флетчер медленно поднял руки и тихо выругался. Теперь они знали, что он может двигаться.
— Тихо, тихо, — проверещал ближайший, пнув Флетчера в грудь перепончатой ногой. Было не больно, но он даже не вздохнул. Тут он понял что в Игнатуса не попали вовсе, его гибкое тельце легко скользило между Флетчером и Кресс. Пришло время действовать?
Как только эта мысль пришла ему в голову, через толпу протолкнулся один гремлин. Он был отчасти крупнее остальных, половина уха отсутствовала, а в глазах горело подозрение.
— Почему вы тута? — пропел он, опустившись на колени и прижав собственный кинжал к горлу Флетчера. Если бы птицы могли разговаривать, то у них был бы, наверное, точно такой же голос.
— Мы убиваем орков, — выдохнул Флетчер. Грубый зубец ножа давил на горло. Говорить было тяжело, язык все еще медленно ворочался от парализующего яда.
— Люди убивать гремлин, — прошептал Полуухий, вызвав шквал согласного верещания от толпы. — Люди убивать гремлин больше, чем орк.
Тут Флетчер осознал, что это, в общем-то правда. Когда войска совершали рейды на джунгли, обычно они находили только гремлинов. Разочарованные солдаты безнаказанно убивали бедных существ, торопясь сорвать гнев.
— Я спас гремлина, — сглотнул Флетчер, когда давление ножа возросло. — Я спас синего гремлина.
При этих словах наступила тишина. Именно тогда Игнатус решил начать боевые действия, выпрыгнув из-за парализованной команды и свалив Полуухого на землю. Шипастый хвост навис над глазом гремлина, и Игнатус угрожающе тявкнул.
Флетчер сел, используя спину Лисандра, как опору. Умный Грифон держал глаза закрытыми, или, может, это капитан Ловетт его контролировала. Если им суждено вскоре умереть, она не даст миру на это смотреть.
Гремлины вокруг них завозились. Один из них проталкивался через них до тех пор, пока не встал над Игнатусом, его тощая грудь устало вздымалась.
Этот гремлин немного хромал и держал в руке гарпун с колючками, но не это отличало его от остальных. Нет, это была краска, которая до сих пор украшала спину и плечи гремлина — выцветшая, но все еще сохранившаяся.
Это был Синий.
ГЛАВА 33
Синий ничего им не сказал. Вместо этого он опустился на колени рядом с Полуухим и прошептал что-то в оставшееся ухо крупного гремлина. Некоторое время они переговаривались журчащими голосами, но Игнатус ни разу не дрогнул, взгляд перебегал по окружающим их гремлинам.
После, казалось бы, целой вечности Полуухий уступил. Он глубоко вздохнул и рявкнул какие-то приказы окружающим войнам. Они помедлили, будто в смятении, но затем медленно, но верно опустили трубки.
В ответ Флетчер велел Игнатусу слезть с груди Полуухого, но не сводить с него хвост. Их судьба все еще зависела от милости гремлинов, и он не хотел лишаться последнего козыря в рукаве.
