– Но почему?
Он взглянул на меня и прикусил губу.
– Ох. А мне нельзя об этом говорить.
– Да никому я не скажу, мне просто любопытно, – обольстительно улыбалась я.
Джейкоб улыбнулся в ответ, поддавшись моим чарам, потом приподнял бровь и таинственным хрипловатым голосом спросил:
– Любишь страшные истории?
Вопрос прозвучал зловеще.
– Очень, – воодушевилась я, стараясь смотреть на него жарким взглядом.
Джейкоб подошел к ближайшему плавнику, корни которого напоминали безвольно обвисшие лапы гигантского беловатого паука, и легко вскочил на один из этих узловатых витых корней, а я устроилась пониже, на стволе дерева. Уголки широких губ парня приподнимала улыбка, он засмотрелся вдаль, на прибрежные камни. Я догадалась, что он сочиняет историю поинтереснее, и сосредоточилась, чтобы на лице отразился неподдельный интерес.
– Ты когда-нибудь слышала древние легенды о нашем племени – квилетах? – начал он.
– Ни разу, – призналась я.
– Так вот, есть множество таких легенд, некоторые восходят еще ко временам потопа – якобы древние квилеты привязали свои каноэ к верхушкам самых высоких деревьев на горах, потому и спаслись, как Ной с его ковчегом, – он улыбнулся, всем своим видом показывая, что нисколько не верит в эти байки. – В другой легенде говорится, что мы произошли от волков и что волки по-прежнему наши братья. Закон племени запрещает нам убивать их.
– А еще есть легенды о «холодных», – он слегка понизил голос.
– Холодных? – на этот раз я была заинтригована по-настоящему.
– Да. Легенды о «холодных» такие же древние, как о волках, а некоторые еще древнее. По одной такой легенде, мой родной прадед встречался с «холодными». Он и заключил соглашение, по которому им запрещено приближаться к нашей земле, – он закатил глаза.
– Твой прадед? – поддала жару я.
– Он был старейшиной племени, как и мой отец. Понимаешь, «холодные» – естественные враги волков, ну, не всех, конечно, а тех, которые становятся людьми, как наши предки. У вас таких называют оборотнями.
– Разве у оборотней есть враги?
– Есть. Единственный враг.
Я смотрела на него во все глаза, надеясь выдать свое нетерпение за восхищение.
– Как видишь, – продолжал Джейкоб, – «холодные» – наши враги испокон веков. Но клан, который появился на нашей территории во времена моего прадеда, был не такой, как все. «Холодные» из этого клана охотились не так, как их сородичи, и вроде бы не представляли угрозы для племени. И мой прадед заключил с ними соглашение: они не суются на нашу землю, а мы не выдаем их бледнолицым, – и он подмигнул.
– Но зачем, если они не представляли угрозы? – Я силилась во всем разобраться и в то же время не показать Джейкобу, что принимаю его страшную историю всерьез.
– Для людей всегда есть угроза, если рядом «холодные», даже такие цивилизованные, каким был этот клан. Неизвестно, когда они оголодают настолько, что не удержатся, – он намеренно подпустил в голос побольше зловещей хрипотцы.
– «Цивилизованные»? Что это значит?
– По их словам, они якобы не охотятся на людей, обходятся только животными.
Я старалась говорить небрежным тоном.
– А при чем тут Каллены? Они вроде тех «холодных», с которыми договорился твой прадедушка?
– Нет, – он выдержал эффектную паузу. – Они и есть те самые «холодные».
Должно быть, по выражению моего лица он решил, что напугал меня своей историей. Довольно улыбнувшись, он продолжал:
– Теперь их стало больше, у них новая женщина и новый мужчина, а остальные те же самые. Еще во времена моего прадеда стало известно, что их глава – Карлайл. Он побывал в здешних местах, а потом снова ушел, задолго до того, как появилось твое племя, – он с трудом сдерживал улыбку.
– Но кто они? – наконец спросила я. – Что это за «холодные»?
Джейкоб мрачно усмехнулся.
– Те, кто пьет кровь, – леденящим душу голосом ответил он. – Твое племя называет их вампирами.
Выслушав его ответ, я перевела взгляд на пенную полосу прибоя, не представляя, что отражается сейчас на моем лице.
– Ага, испугалась? У тебя мурашки, – он довольно засмеялся.
– Здорово рассказываешь, – похвалила я, по-прежнему глядя на волны.
– На бред похоже, да? Ничего странного, что отец запрещает нам рассказывать об этом.
Я еще не овладела собой настолько, чтобы смотреть ему в глаза.
– Не бойся, я тебя не выдам.
