Впервые в жизни.
Таня оторвала от пола правую ступню и прижала её к голени левой, а затем, бросив тоскливый взгляд на окно, за которым с неба падал белый снег, осторожно подошла к Киру… и обняла его.
Сжалось. Теперь внутри всё болезненно сжалось. Я во все глаза смотрела на эту прекрасную русалку, что грелась сейчас на груди Кирилла… и медленно разрушалась…
А если вспомнить, что на ней нет лифчика и вся она такая волшебная… У меня вообще нет шансов.
Нет.
Шансов.
Я как-то резко выдохнула и опустила голову. Смотреть на то, как Кир осторожно гладит её по спине, было трудно. Физически трудно. Зачем он так со мной?
– Яра, – позвал темноволосый, и я в каком-то тумане подняла на него взгляд.
Его лицо было сосредоточено, а в глазах застыло напряжение. Он отстранил от себя русалку и, заглянув ей в глаза, очень чётко произнёс:
– Иди в свою комнату.
Девушка послушно кивнула и вышла из библиотеки, а Кир осторожно подошёл ко мне.
– Яра, успокойся. Она – друг.
Что за странные слова? Зачем мне успокаиваться? Я просто разрушусь на миллионы маленьких частиц, и всем сразу станет хорошо…
– Посмотри на меня. – Он положил ладони на моё лицо и заставил смотреть ему в глаза. – Я здесь.
– Почему ты отправил её в свою комнату? – очень тихо спросила я.
– Ты начала копировать её способность, – кивнув на мои ладони, сказал Кир.
Я опустила взгляд на свои руки и застыла с бешено бьющимся сердцем! Мои ладони… превращались в пыль!
Пыль, рассеивающуюся в пространстве.
– Как это остановить? – стараясь совладать со своим голосом, нервно спросила я.
– Успокоиться, – сказал Кир.
– Я не хочу расщепляться. – Я начала качать головой.
Это не входило в мои планы! Я вообще не планировала изучать эту способность!
Что за бред?!
Кир резко поднял меня на руки и вышел из библиотеки.
– Стой! Там же остались мои… – воскликнула я и замолчала, не зная, как правильно сказать?
Частицы?
ТАМ ВООБЩЕ-ТО ТРЕТЬ МОИХ ЛАДОНЕЙ!!! Как я их теперь верну обратно? Меня нельзя с ними разделять!!!
Но у Кира было своё представление о моём лечении. Он внёс меня в мою комнату, закрыл её изнутри, положил меня на кровать и слегка прикрыл одеялом – а сам лёг рядом, глядя мне в глаза.
– Успокойся, – вновь повторил он.
Его голос звучал так спокойно и так уверенно, словно он не раз и не два останавливал подобные зарождавшиеся истерики.
Да, надо успокоиться. В конце концов, Тане такие расщепления пошли только на пользу – вон какие патлы отрастила. Да и кожа наверняка от такого общения с кислородом только лучше становится. А прыщи, наверное, расщепляются, но не восстанавливаются вновь… Да, полезное умение. Нужно думать позитивно… Очень полезное… И Кир рядом… И Тане он просто друг… Интересно, что у неё за заболевание? Однозначно что-то с психикой… Её манера поведения, её внешний вид… Должно быть, и впрямь друг… Только она его действительно не боится… Но с такой подругой… разве он посмотрит на меня?..
Я ощутила лёгкое прикосновение к своей щеке, и это было последним, что я почувствовала, медленно уплывая в темноту.
Проснулась от очень странного ощущения. Словно за моей спиной кто-то есть.
Осторожно открыла глаза… и встретилась глазами с Киром. Он лежал рядом со мной и неотрывно смотрел на меня.
– Привет, – прошептала ему.
– Ты не рассыпалась, – сообщил темноволосый, отчего на моём лице сама собой растянулась улыбка.
– Благодаря тебе, – шепнула в ответ; затем тревожно поёжилась: – Кир, у меня за спиной кто-то есть…
– Тебе кажется. Мы в комнате одни, – сказал парень и… неожиданно притянул меня к себе.
– Да нет же, я очень чётко чувствую – там кто-то есть, – взволнованно (но теперь уже совсем не от «чужого» присутствия) прошептала я.
– Ты так боишься остаться со мной наедине? – серьёзно спросил Кирилл, но была в этом вопросе какая-то интимность и безбашенность…
Я почувствовала, как мои щёки заливает румянцем.
– Я не думаю, что это как-то связано с моими страхами, – не отрывая глаз от его губ, пробормотала я.
– Давай проверим? – предложил темноволосый, и не успела я ответить, как он притянул меня за затылок и осторожно накрыл мои губы своими.
Всё начиналось очень невинно… но постепенно тёплые нежные прикосновения стали перерастать в глубокие, волнующие поцелуи – и вот уже мы оба впивались друг в друга с
