события не добавляли сил.
– Как пойдем-то? Там поле, как на ладони будем.
– Пройдем, немного пригнувшись, а потом ползком. Благо лохматки мы не бросили, так просто нас не увидишь. Только давай оружие проверим и почистим, а то я раз пять свой в воду макал.
– Та же история. Ты и пистолет протри.
Сняв сапоги, пусть ноги подышат, я повесил портянки на ветку, а сам уселся на землю. Стянул накидку и разложил перед собой, казах уже проделал то же самое. Раскидав быстренько МР-40, вынул из кобуры наган. Оторвал от нательной рубахи кусок тряпки, стал протирать железо. Когда с чисткой было закончено, двинули в путь, обходя деревню севернее. Перестраховавшись, в деревню идти не решились, мало чего там. Поле было ровным как стол, пришлось ползти метров пятьсот на пузе. Однако чуть язык не прикусил от усталости. Когда деревня осталась позади, решили встать и сделать бросок до рощицы, что виднелась невдалеке. Кто его знает, видел ли нас кто-нибудь, нам было уже все равно. Усталость накатила так, ноги подгибаться начали.
– Слышь, Мурат?
– Да, командир, – устало выдохнул казах.
– Не могу больше. Хоть стреляй! – Командир не должен показывать свою слабость, но мне уже было плевать.
– Давай, обопрись на меня, – предложил казах.
– Ты сам еле идешь, а я ноги стер по самую задницу, – ответил я. Ноги в сырых сапогах я действительно стер очень сильно.
– Серег, осталось всего ничего, погони вроде нет, давай потихоньку, спешить не надо уже.
– Мы с тобой уже три часа, как никуда не спешим, – буркнул я.
Двигались мы, мотаясь из стороны в сторону, еще час, а потом наступил амбец.
– Хенде хох! – выкрик на немецком раздался как гром среди ясного неба.
– Пипец! – я выругался и покрутил головой. Из-за ближайших деревьев на нас смотрело несколько стволов.
– Бросить оружие, руки вверх, – на таком корявом русском языке была отдана эта команда, что меня перекосило.
– Эй, немчура, говорите по-немецки, а то от вашего русского у меня уши в трубочку закручиваются.
– Серег, это чего, все, что ли? – Мурат тревожно взглянул на меня.
– Похоже да. Не геройствуй, смотри какие спецы, вычислили нас на раз. Будем ждать момента.
Из-за деревьев вышли несколько фигур, именно фигур. Все в отличном камуфляже, с ветками на касках, в общем, упакованы что надо. Мы подняли автоматы над головами и застыли. Подошедшие егеря быстренько выхватили у нас стволы, обшмонали, и дальше я увидел только летящий в меня приклад.
Очнулся я уже без маскхалата и сапог. В одних портках и нательной рубахе. Знатно обшмонали, не оставили ни единого шанса.
– Мурат, где мы? – шепнул я.
– Да там же походу. Они нас не потащили, вырубили, чтобы спокойно обыскать. Ты как? – Казах посмотрел на меня. У него во все лицо расплылся огромный синяк, нос был свернут на сторону, вся рубаха в кровище. Я взглянул на себя, крови тоже не мало, но нос вроде не болит, а вот башка гудит, как чугунок. В лобешник, что ли, засветили?
– Кто ви и откуда? – передо мной присел здоровенный гитлеровец в пятнистом комбинезоне. Говорил он по-русски довольно сносно.
– Окруженцы, выходили к своим после разгрома нашего полка.
– Лжете, зачем ви тратите наше фремя на франье? – с ухмылкой произнес солдат. По манере говорить, явно офицер.
– Так это ж ваше время, чего же его не тратить. Простите, не знаю вашего звания, но я говорю правду.
Мне прилетела еще одна плюха, хороший у этого фрица удар. Я поднял голову, а фриц продолжал как ни в чем не бывало.
– Господин лейтенант, обращайтесь ко мне господин лейтенант!
– Господин лейтенант, почему вы думаете, что я вру? Из-за одежды?
– Такой одежды нет в обычной пехоте. Это специальное обмундирование советских разфедчиков! Пофторю вопрос, кто ви и откуда?
– Господин лейтенант, эти вещи мы подобрали на болотах, наши совсем изодрались, мы уже давно здесь бродим… – Мы все не брились последнюю неделю, так что рожи у нас еще те.
– А оружие, это оружие Вермахта! Где ви его фзяли?
– Так там же на болотах, там были двое солдат убитых, мы с них все и поснимали. К своим винтовкам патронов не было, мы их выбросили давно, а тут нашли эти. Да мы даже стрелять-то не умеем из них, взяли просто, чтобы добру не пропадать.
Немец отошел на пару шагов, взял прислоненный к дереву МР-40 и, поднеся ствол к носу, понюхал. Чуть кивнув каким-то своим мыслям, снова подошел.
– Можете показать на карте, где ви нашли солдат и оружие? – спросил он.
– Господин лейтенант, не понимаю я в картах, на месте, конечно показал бы.
– А ти? – немец перевел взгляд на Мурата.
– Нет, не смогу, – коротко, сквозь зубы ответил казах.
– Да, я забил, ви же унтерменши, откуда вам знать, что такое карта и как с ней нужно обращаться, – фашист заржал в полный голос. К нему подошел еще один солдат, такой
