собственное. Я погладила теплый хвост, обхвативший мою талию: на ощупь он оказался очень приятный — мягкий и немного пушистый. Джер улыбнулся и кивнул своим мыслям, явно получив еще одно подтверждение надуманным теориям.
А потом меня неожиданно осенило: да он же надеется, отчаянно хочет, чтобы все так и оказалось! По себе знаю, трудно быть не таким, как все. А если ты вообще один такой хвостатый на всю Магистерию? Он же вынужден постоянно себя контролировать, следить за поведением и словами, не может никого подпустить в ближний круг.
И никому не может довериться и открыться.
Мы теперь стояли очень близко друг к другу, и маг пристально следил за моей реакцией, даже зажег пару белых шариков, чтобы лучше видеть. И, благодаря слабому мерцанию, я смогла рассмотреть лицо хвостатого. На дне его глаз притаилась… надежда?
Как же все глупо получается. Я же совсем не та, за кого он меня принимает. Но как донести до Джера мысль, что он ошибся?
— То есть ты считаешь, что я — представитель расы, о существовании которой узнала от тебя вчера? Серьезно?
Маг кивнул.
— Тогда почему у меня нет хвоста? — решила указать на очевидную нестыковку.
— Мы о кароях слишком мало знаем. И женщины в стычках на границе никогда замечены не были. Так что я не исключаю возможности физиологических отличий, — парировал он.
Я закрыла глаза и потерла переносицу. Вот ведь непрошибаемый! Хм. А если пойти от обратного?
— Допустим, ты не ошибаешься, и я вся такая загадочная разведчица. Дальше-то что? Что это меняет?
Джер ухмыльнулся.
— Ты проведешь меня за барьер в долину кароев!
Ах вот оно что! Либо хочет найти отца, либо просто посмотреть на жизнь загадочной расы. Великим барьером называлась непреодолимая горная гряда на южной границе пустоши, которую как раз сейчас активно осваивали наши переселенцы. И именно в пустоши происходили стычки с кароями, если верить рассказам Джера.
Но что находится за этой высоченной каменной стеной, не знали даже избранники Эфира, составляющие карты Эндо. Во втором зале библиотеки, где я мельком видела подробную карту, Великий барьер формировал одну из границ Эндории. Нам вообще повезло, первые переселенцы выбрали очень удачное место для страны: на севере и востоке была Вирия, на западе — густые леса и выход к морю, а на юге как раз барьер — загадочные практически отвесные скалы, преодолеть которые пока не удавалось никому.
Я вздохнула и снова попыталась достучаться до Джера:
— Я все понимаю, но ты ошибся с выводами. Я правда выросла на Альме, а после переселения жила в деревне. Никакой мистики, никаких кароев. Извини, если не оправдала твоих надежд.
— Не верю, — сердито ответил он и сжал челюсти.
— И как будем проверять? — полюбопытствовала я. — Есть идеи?
Парень окинул меня задумчивым взглядом, а потом посмотрел на мою прическу и кивнул.
— Призови стихию.
Я ахнула. Любой маг мог призвать в свидетели покровителя. Этим пользовались, когда приносили, например, клятву или присягу. Но в обычной жизни никто никогда не звал столь серьезного свидетеля, чтобы просто подтвердить истинность своих слов. Божественные сущности мыслят иными категориями, и мало ли, как могут расценить подобный поступок.
— Боишься, — насмешливо заключил Джер, — значит, я прав.
Я прокрутила в голове все аргументы за и против, посмотрела на упрямо хмурящегося мага и поняла, что у меня просто нет другого способа доказать ему истинность своих слов. Он будет искать все новые и новые подтверждения своей теории, просто потому что отчаянно хочет принять желаемое за действительное.
Я отвернулась от спутника, закрыла глаза и настроилась. А через несколько мгновений сделала первый шаг и пошла на зов стихии. Я чувствовала небольшой пруд неподалеку, он-то и был мне нужен.
Когда я подошла к границе защиты, Джер убрал купол. Он понял, куда я иду, и спокойно шагал следом, контролируя мой путь.
Через несколько минут мы действительно вышли к пруду. Ветра не было, вода была спокойной и абсолютно гладкой, и из-за темноты казалось, что передо мной не родная стихия, а черный металл с редкими серебристыми бликами. Я остановилась на берегу и развернулась к Джеру, в надежде все-таки достучаться до его разума.
— Почему ты мне не веришь? — спросила я, а потом поняла, что, кроме всего прочего, в моем голосе прозвучала изрядная доля обиды. Действительно, мы вроде так хорошо общаться начали, и вдруг такое.
Мужчина приподнял одну бровь.
— А должен?
Я покачала головой. Нет, не должен. Никто никому ничего не должен.
Я опустилась на колени и положила ладони на поверхность пруда, решаясь призвать стихию. Может, заодно удастся узнать, является ли Джер хозяином браслета?
Прогнала лишние мысли из головы и сосредоточилась на слиянии со стихией. Когда почувствовала, что Вода отозвалась, поднялась с колен и встала ровно, держа двумя руками светящийся голубой шар.
— Доволен? — хмуро спросила я, чувствуя, как бурлит во всем теле энергия. Я ощущала присутствие стихии, хоть и не видела ее.
