Тени у паромобиля задвигались, а вот пассажир внутри остался неподвижным. Вуаль на шляпке и наклоненная голова не давала возможности уверенно опознать Рину, но, даже если это подмена, выбора у меня все равно нет.
Возле машины оказалось три незнакомца в темной одежде, детали которой, как и вооружение встречающих, рассмотреть не удавалось. Все было относительно нормально, пока я не подошел на два десятка метров. И тут со стороны смутных фигур дохнуло опасностью, а интуиция завопила о том, что сейчас меня будут убивать.
В спрятанной под плащ правой руке уже был зажат револьвер, так что я активировал наручный щит и сразу начал стрелять. Два выстрела, и тут же, прикрывшись замерцавшим силовым полем, рывок вперед. Ответные выстрелы подсветили щит белыми сполохами. Я уже научился различать характер реакции щита на внешнее воздействие и, увидев две слабые вспышки, отвел щит в сторону и выстрелил еще два раза. В упор промахнуться было практически невозможно, и рядом с паромобилем легло еще два тела.
В такие моменты чувство опасности становится настолько сильным, что различить, откуда именно исходит угроза, становилось очень трудно, и это плохо.
Добавив шевельнувшемуся противнику из молниевика, я дернул дверь паромобиля и… уставился прямо в крупнокалиберный зрачок малого паромета.
За короткое мгновение мне удалось лишь осознать, что на меня смотрят совсем незнакомые глаза, а вот поднять щит или отскочить я вряд ли успею.
Как глупо…
Внезапно сильный удар расколол заднее стекло паромобиля и отбросил тело так и не успевшей выстрелить девушки вперед. С ее головы слетела шляпка и парик, открывая пепельные волосы и острые ушки.
Да уж, не везет мне что-то с эльфийками.
Глянув на жуткую рану в основании шеи мертвой эльфийки, я запоздало испугался. А если бы это была Рина, которую под гипнозом или еще как-то заставили направить на меня оружие?! Нет, общение и совместные дела с Урулой нужно заканчивать. Слишком уж много в голове убийцы тараканов разных размеров и расцветок.
От неуместных в данной ситуации мыслей меня отвлек перестук пуль по паромобилю. Пришлось присесть и передвинуться ближе к кабине. Там было больше механизмов, а значит, получалась более ненадежная защита.
Схватившись за микрофон на груди, я нажал на тангенту:
– Кравай, бей тех, кто на другой стороне площади, а я возьму на себя ближнюю часть.
В динамике зашипело и затрещало, но голос гнома звучал вполне отчетливо:
– Принял. Но как я их увижу?
Действительно, паровое оружие ведь не дает дульных вспышек.
– Бей наугад, – сказал я и, повесив микрофон обратно, начал перезаряжать револьвер.
Ствол на броневике зачихал с двухсекундным интервалом – медленно, зато стабильно. Гном палил по всем подозрительным местам, чем вызвал ответные меры. Над изрядно потрепанным паромобилем и моей головой, сердито брызгая искрами, пролетела комета.
Сердце испуганно сжалось и тут же забилось ровнее.
Ай да Рома, ай да… ну и дальше по классическому тексту. Не зря потратился – расплескав протуберанцы, огненный шар бессильно обтек засветившуюся рунами броню.
– Фиг вам, сволочи, а не гномье барбекю! – весело крикнул я и осекся.
Огонь не причинил вреда броневику, и это кому-то сильно не понравилось. Неведомая и невидимая сила ударила в башню сверху, вгоняя ее в тушу броневика.
– Кравай! – заорал я, чувствуя, как внутри все застыло от ужасных предчувствий.
Когда в прикрывавшую меня машину ударила вторая комета, стало даже немного легче. Мелькнула мысль, холод внутри – это было предчувствие удара, а не осознание смерти друга.
Взрывная волна бросила меня вперед, заставив выронить револьвер. Не обращая внимания на загоревшийся плащ огнепоклонников, я перевалился на бок и схватился за микрофон.
– Кравай! Кравай!!!
Ответом мне была тишина.
– Ну, суки! – Чувствуя освежающую ярость, я встал и сбросил с себя горящий плащ.
Пряжка висевшей на груди пулевой ленты легко отстегнулась и так же легко вошла в приемник пулемета. Перехватив автоматический паромет в боевое положение, я приготовился начать ходить с козырей, хотя интуиция подсказывала, что главный замес еще впереди.
Горящий паромобиль хорошо освещал площадь, поэтому я без труда рассмотрел, как ко мне бегут враги, на ходу стреляя из малых парометов. Пули принял на себя встроенный в пулемет щит. А вот у моих соперников подобной фишки не было, их ручные щиты не спасали от утяжеленных и начиненных магией пуль.
Оружие дергалось в моих руках, сердито выплевывая стальные болванки. Бегущие фигуры покатились по мостовой.
На груди вдруг зашипело, и послышался хриплый голос:
– Ром, Ром, ты меня слышишь?
От сердца отлегло – жив, бородатый паскудник! И сразу стало не до радостных новостей. Сзади повеяло едва заметной на общем фоне угрозой, это тут же подтвердили всполохи встроенного в портупею щита. Защитив меня от пуль, он погас.
Я резко развернулся и выпустил очередь из пулемета в одного из напавших на меня врагов, а вот второй оказался слишком близко и успел взмахнуть изогнутым клинком.
