Факел в ночи

Она посмотрела на меня своими золотистыми глазами, в которых боролись страх и решимость. И прыгнула без предупреждения, налетев на меня так, что я покачнулся. Я сжал Лайю в объятьях, ощутив ее талию, бедра, облако волос, которые так сладко пахли. Ее пухлые губы приоткрылись, как будто она собиралась что-то сказать. Я просто не мог повести себя разумно, когда она всем телом и так крепко прижималась ко мне.

Я оттолкнул ее. Она споткнулась, на лице ее отразилась боль. Я даже не знаю, почему так сделал. Может, потому, что подобная близость отчего-то казалась мне неправильной. Нечестной.

– Мы почти на месте, – сказал я, чтобы отвлечь ее. – Будь рядом.

Чем ближе мы подходили к горам, все дальше и дальше удаляясь от Разбойничьего Привала, тем слабее шел дождь. Постепенно его сменил густой туман.

Каменистые плато сглаживались и становились ровнее, переходя в уступы, поросшие деревьями и кустарниками. Я остановил Лайю, прислушавшись, нет ли погони. Ничего. Туман толстым слоем, точно одеяло, окутывал Елманы и клубился между деревьями, что окружали нас. Их жутковатый вид заставлял Лайю держаться ко мне как можно ближе.

– Элиас, – прошептала она, – отсюда повернем на север? Или, сделав круг, вернемся в предгорья?

– У нас нет приспособлений, чтобы подняться в горы, лежащие к северу, – сказал я. – А по всему предгорью, скорее всего, рыскают люди Шикаата, ищут нас.

Лайя побледнела.

– Тогда как же мы попадем в Кауф? Если мы сядем на корабль на юге, задержка…

– Мы пойдем на запад, – сообщил я. – В земли кочевников.

Опередив ее возражения, я опустился на колени и нарисовал в грязи грубую карту гор и их границы.

– Дорога до земель кочевников займет около двух недель. Немного дольше, если нас что-то задержит. Через три недели в Нуре начнется Осенняя Ярмарка. Туда съедутся все племена кочевников. Будут покупать, продавать, торговаться, устраивать свадьбы, праздновать рождение детей. Когда ярмарка закончится, свыше двухсот караванов отправятся из города. И в каждом караване несколько сотен людей.

В глазах Лайи отразилось понимание.

– Мы уйдем вместе с ними.

Я кивнул.

– Сотни лошадей, повозок, кочевников покинут город почти одновременно. Даже если кто-нибудь и выследит нас до Нура, то потом они потеряют след. Некоторые караваны отправятся на север. Мы найдем тот, что согласится нас приютить. Затеряемся среди них и доберемся в Кауф до начала зимы. Я прикинусь торговцем-кочевником, а ты – моей сестрой.

– Сестрой? – Она скрестила руки на груди. – Мы совершенно не похожи.

– Ну или женой, если тебе так больше нравится, – не удержался я, поднял бровь и посмотрел на нее. Жаркий румянец вспыхнул на ее щеках и перешел на шею. Мне захотелось знать, не опустится ли он еще ниже. Остановись, Элиас.

– Но как мы убедим племя кочевников не сдавать нас, когда за наши головы такая награда?

Я нащупал в кармане деревянный круг – монету одолжения, которую подарила мне одна умная женщина-кочевница по имени Афия Ара-Нур.

– Предоставь это мне.

Лайя обдумала мои слова и наконец кивнула в знак согласия. Я остановился, прислушиваясь и осматриваясь. Уже слишком стемнело, чтобы продолжить путь, и нам нужно было устроиться на ночлег. Мы решили подняться по уступу в густой лес, но затем я нашел хорошее место: поляну, скрытую под нависшей скалой и окруженную старыми соснами, чьи изъеденные стволы обильно покрывал мох. Земля под таким навесом осталась сухой. Когда я расчищал поляну от камней и веток, почувствовал, как Лайя положила руку мне на плечо.

– Мне надо тебе кое-что сказать, – начала она. Я посмотрел в ее лицо, и на мгновение у меня перехватило дыхание. – Когда мы подъехали к Разбойничьему Привалу, – продолжила она, – я боялась, что яд… – Она покачала головой, затем торопливо договорила: – Я рада, что ты в порядке. И я знаю, как сильно ты рисковал ради меня. Спасибо.

– Лайя… – Ты сохранила мне жизнь. Ты себя сберегла. Ты такая же смелая, как твоя мать. Никому и никогда не позволяй говорить иначе.

Возможно, после этих слов я бы привлек ее к себе, обвел пальцем золотистый контур ключицы, а дальше вверх по длинной шее… Я бы собрал волосы Лайи в узел и притянул ее ближе медленно, очень медленно…

Боль пронзила мою руку. Напоминание: ты губишь всех, кто тебе близок.

Я мог скрывать от Лайи правду. Завершить наше дело до того, как закончится мое время. Но Ополчение держало Лайю в неведении. Брат тайком работал со Спиро. От нее скрывали, кто убил ее родителей.

Жизнь Лайи состояла из сплошных утаек. Она заслуживала знать правду.

– Тебе лучше присесть. – Я убрал ее руку. – Я тоже должен тебе кое-что сказать.

Она слушала молча, не перебивая, пока я рассказывал о том, что сделала Комендант, о том, как побывал в Месте Ожидания и встретил Ловца Душ.

Когда я закончил, руки Лайи тряслись, и я едва расслышал ее голос.

– Ты… ты умрешь? Нет. Нет. – Она вытерла слезы и глубоко вдохнула. – Должно быть что-то, какое-то лекарство, какой-нибудь выход…