надо.
Загадочный автомобиль прополз по тоннелю, выбрался на дно входной воронки, и Болт включил переднюю передачу. «Газик» бодро преодолел почти шестидесятиградусный склон и выбрался на поверхность. За автомобильными стёклами простиралась бескрайняя зелёная степь, ярко светило утреннее солнце, и не имелось ни малейших признаков Ареала вообще и Эпицентра в частности.
– Валера, окно открыть можно? – Туман коснулся рычажка механического стеклоподъёмника.
– Тебе жарко? – Болт бросил на него мимолётный взгляд. – А! Хочешь посмотреть, что будет?
– В прошлые разы как-то не до этого было. Но очень любопытно, – признался Берёзов. – Я никакие правила безопасности не нарушу?
– Открой, – разрешил легендарный сталкер. – Тут принцип простой: то, чего делать нельзя, сделать не получится. Если окно открывать не стоит – оно не откроется.
Туман провернул ручку стеклоподъёмника, и отмытое до состояния идеальной прозрачности дверное стекло поползло вниз. В расширяющееся отверстие словно плеснули багровым мраком, и Берёзов невольно заскользил глазами по соседним окнам. Контраст был разителен. За открытым окном тянулась утопающая в багровых полусумерках идеально ровная местность, казавшаяся чёрной из-за черноты мясистых капель водорослеобразного мха, густо покрывающего пепельную почву. Посреди нависшего сверху кроваво-красного океана небосвода застыл стерильно-белый круг солнца, почти не дающий освещения. Абсолютно пустая местность призрачно троилась эфемерными очертаниями почти незаметных глазу силуэтов потустороннего рельефа, изобилующего загадочными формами подчас огромных размеров. Среди этих призрачных нагромождений почти терялась бесконечная жиденькая россыпь выпирающих на поверхности почвы серых бородавок, чьи метровые пузыри были густо облеплены толстыми чёрными потёками, словно сетью. Столь же эфемерные и бесформенные, как окружающая местность, непонятные живые формы хаотично двигались внутри призрачных образований, быстро исчезая из вида при приближении загадочного автомобиля. Болтовский «газик» шёл через чужое пространство напролом, пронзая призрачные структуры, словно игла тонкую ткань, и Берёзов потянулся ближе к окну. Едва он шевельнулся, ручка стеклоподъёмника самостоятельно начала вращение, и оконное стекло закрылось перед лицом Тумана, превращая багровый сумрак в сочно-зелёную степь.
– Пространство за бортом несовместимо с жизнью, – сообщил Болт, увеличивая скорость, – по крайней мере, с нашей. Нельзя высовываться.
– Зная Фрагмента, я сомневаюсь, что созданная им аномалия стала бы заботиться о нашей безопасности. – Туман устроился в кресле удобнее и посмотрел на тянущуюся вдаль аккуратную ленту просёлочной дороги, по которой деловито бежал загадочный «газик». – Мне он просто выдал «Ключ» и даже не предупредил, что Зыбь мчится на него с пощипывающей нервы скоростью. Помнится, Медведь сказал, что эта машина вообще сделана не в Ареале. Валера, может, расскажешь, что ты в Эпицентре делал? Пока едем?
– У бабки своей в гостях был, – ответил легендарный сталкер и внимательно посмотрел Туману в глаза: – Ты с ней знаком. И с супругом её, дедом моим названым, тоже. Ты у них гостил раньше моего. Подарок-то его не потерял?
Берёзов вытащил из подсумка «Ариадну» и посмотрел на лежащую в ладони округлую каплю нежно-жёлтого цвета из полупрозрачного минерала, мягко светящуюся изнутри красным светом.
– Если бы не это, – негромко произнёс Туман, – я бы решил, что мне всё приснилось.
– Почему они не вмешиваются? – бесцветным голосом поинтересовался Рентген, глядя на бегущую впереди дорогу пустым взглядом. – Их возможности безграничны.
– Это наша Родина, – негромко произнёс Болт. – Наша земля, наша жизнь и наши ошибки. Нам и исправлять. А помощь ещё нужно заслужить. Малодушным не помогают. Оценка идёт по деяниям.
– У вас тут прямо беседа посвящённых. – Туман переводил взгляд со сталкера на контрразведчика. – Один великий конспиратор, другой великий аналитик. Только я не в курсе. Может, объясните, где я был во сне, кто это такие и о чем вы так глубокомысленно загадками говорите?
– Малодушным нет помощи… – почти неслышно повторил контрразведчик, никак не меняясь в лице. – И прощения тоже нет. – Он умолк, не обращая на вопрос никакого внимания.
– Подъезжаем! – Болт нахмурился, вглядываясь в показавшиеся на горизонте очертания объекта, в который упиралась дорога. – Так быстро ещё не ездили… Что-то не так…
– База разрушена! – Туман набросил на плечо тактический ремень автомата и зажал в кулаке «Ариадну», исхитряясь придерживать оружие согнутым лучезапястным суставом той же руки. – Валера, можешь объехать вокруг? Нужно осмотреться, прежде чем выходить.
Легендарный сталкер кивнул, и старенький «газик» покатил в обход быстро приближающихся развалин. Берёзов приоткрыл окно, и простирающаяся под голубым небом зелёная степь сменилась красной резиной земли с нависающей над ней тусклой зелёной мутью.
– Из миномётов били. – Берёзов напряжённо всматривался в руины, испещрённые пробоинами и иссечённые осколками. – Продавили крышу, подошли ближе и выставили на прямую наводку безоткатки с крупнокалиберными пулемётами. Трупов не видно. Стена возле Плеши взорвана! Может, кто-то смог уйти! Валера, останавливайся перед… Твою душу, там Зыбь, прямо внутри Базы! Остановись как можно ближе, но чтобы не бросилась. Я выйду первым, осмотрюсь.
– Мы тут одни. – Болт подвёл автомобиль к северной стороне развалин. – Рядом с Базой пусто, наверняка Зыбь всех разогнала.
– Здесь должна быть засада, – подал голос Рентген. – Люди Белова должны учитывать, что мы захотим пробраться в развалины за чем-либо необходимым. Есть ещё оружие? Я пойду с ним.
– Не будет сейчас засады. – Легендарный сталкер прислушался к чему-то невидимому. – Выброс запаздывает, уже должен был начаться… Сейчас утро Седьмого дня, и никто не отходит от убежищ. Нет здесь никого. Тут, внутри машины, это чётко ощущается. Можно выходить.
