шуточками о том, что некоторые девушки могли бы пропустить посещение храма и обратиться за ребеночком прямиком к ним. К несчастью, слух у пресветлого был острым, а рука тяжелой.
За главным залом тянулся длинный коридор, по которому в дни праздников проносили корону создательницы, причем самым интересным в этом действии была не платиновая корона с рубинами, водружаемая на голову статуи, а внезапное появление пресветлого перед глухой стеной. Разгадка оказалась проста — узкая винтовая лестница, уходящая в подвал. Хм, вдвоем с Олегом мы на ней не поместимся… Он пришел к такому же выводу, убрал иглу от моей шеи и подтолкнул к ступенькам.
— Не вздумай орать, светлые сейчас на молитве в другом крыле. Рыпнешься, придам ускорение вниз, осталось немного, а твое тельце с переломами я как-нибудь уж донесу.
Пришлось отбросить идею о побеге и, приложив руку к стене, начать спускаться. Радовало то, что пресветлый позаботился о своем удобстве и лестницу подсвечивали кристаллы: не ярко, но ступени разглядеть можно. Оказалось, они в хорошем состоянии. В общем, если я и могла там свернуть себе шею, то только с помощью Олега. Спускаться пришлось пару минут — приличная глубина, значит, орать тут я могу до посинения, никто не услышит.
Когда спуск окончился, я очутилась в просторном помещении, где хранился инвентарь для праздничных шествий. Сейчас все было накрыто чехлами, и о предназначении места я догадалась по лежащей под стеклянным колпаком короне богини. Только зачем меня привели сюда? Хотят обвинить в краже со взломом? Чушь какая-то. Внезапно мне заломили руки назад, я расслышала странный треск и почувствовала, что руки крепко зафиксированы. Олег толкнул меня, и, не удержав равновесия, я грохнулась на бок, плечо пронзила боль. Шипя сквозь зубы, я кое-как села и заметила, как мужчина доставал что-то белое из кармана. Приглядевшись, я опознала в предмете обычный пластиковый хомут примерно в сантиметр толщиной. Креативный гад, я ожидала наручники с розовым мехом. Олег присел передо мной на корточки с намерением зафиксировать и мои ноги, но я не удержалась и лягнула его. Мужчина упал, послышался хруст и резко запахло уксусом. Похоже, я только что лишила Олега его «веского аргумента». Видно, из боязни, что уксус проест пластик, он использовал шприц старого образца со стеклянным цилиндром. А судя по фразам на великом и могучем, пара осколков добрались сквозь карман пальто до его тела. Мелочь, а приятно.
Но долго радоваться мне не дали, влепили такую пощечину, что перед глазами потемнело. Когда способность составлять предложения не только из нецензурных слов ко мне вернулась, мои ноги уже были стянуты хомутом. Я безрезультатно попыталась освободиться, но сантехническое оборудование держало насмерть. Она, смерть, скорее всего, не заставит себя долго ждать.
Подхватив за воротник пальто, Олег оттащил меня к стене и прислонил к каким-то ящикам.
— И это все? — помимо воли вырвалось у меня.
— Ты ждала жертвенник и компанию заговорщиков? — язвительно поинтересовался мужчина.
— Нет, но на общение с твоим начальником рассчитывала. Он ведь по жизни словесной диареей страдает, объяснил бы, что за фигню затеял.
Олег от души посмеялся и еще раз врезал мне по лицу, затем распахнул полы пальто и порвал ткань платья на груди. Он что делать собрался? Ну-ну. Тогда ему придется освободить мои ноги, а уж там я постараюсь бить более прицельно, чтобы насиловать было нечем. Но, вопреки моим надеждам, хомут по-прежнему оставался на ногах. Ну тогда…
— Только попробуй! Откушу, — прошипела я.
Тут со стороны лестницы послышались шаги. Слишком медленные и размеренные, это точно не мои спасители. Уж Джонатан влетел бы сюда на всех парах с оружием наперевес.
Что сказать, я угадала. В зал вошла невеста Идена. Вот не зря она мне не понравилась, и дело вовсе не в том, что я в каком-то смысле прихожусь ей свекровью. Просто напрягала она меня своей кротостью, послушностью и исполнительностью. Она из тех, кто сделает гадость, а люди посмотрят и со словами: «Такая хорошая девочка не может такое сотворить» — отпустят. Типичная личина маньяка. Гейси[5] вообще в благотворительной организации состоял и на детских праздниках выступал, в свободное время убив тридцать три человека. Впервые жалею, что мое чутье на людей меня не подвело.
Девушка скинула полушубок на ящики и с интересом оглядела меня.
— Все готово? У нас свидание через три часа. Он хочет поговорить о развитии наших отношений за бутылочкой вина.
— Нет, не успел, она сопротивлялась и пришлось ее связать. Теперь, чтобы взять кровь, придется руки освободить и пальто разрезать.
— В чем тогда дело? Оглуши ее и делай все, что вздумается.
Хорошая невеста Идену попалась, не зря я про маньяка вспомнила. Спор между тем набирал обороты.
— Я как раз собирался, — огрызнулся мужчина. — Но раз ты здесь, поможешь, корона не свалится. Главное, не переборщить, кровь, взятая у мертвеца, не эффективна. Бей ты, меньше шансов, что убьешь.
— Я? — возмутилась Элен. — Почему я должна это делать? Ты тут мужчина.
— А ты женщина, и единственное, на что годишься сейчас, так это на грязную работу. Тебе сегодня только виконта на вечер занять надо будет, а мне еще с кровью возиться, — он рылся в сумке, лежащей у дальней стены, засунув руки чуть ли не по локоть.
— Да мне сил не хватит эту лошадь завалить, она против ловца выстояла! Может, магией?
— Ага, чтобы подчиненные ее любовника магическое воздействие обнаружили? Эверо малейшее сомнение будет в ее пользу трактовать. Боишься не справиться, возьми какую-нибудь золотую хрень из ящика, обмотай ее шарфиком и двинь ей по голове.
— Это ты ей руки за спиной связал и от пальто не избавился! Ты свою ошибку и исправляй. Тем более ты знаешь, я боюсь вида крови.
