когда он заметил мой взгляд, неожиданно подмигнул и шагнул ко мне с распростертыми объятиями.
— Мама!
Я не осталась в долгу.
— Сына! Иди сюда, что тебе мама даст!
И, схватив за руку, живенько втащила его в квартиру. И уже без свидетелей начала разборки.
— Ты что несешь? Какая мама?
— А ты что про плетки несла? — вернул подачу Иден.
— Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку! — огрызнулась я. — А если ее инфаркт хватит?
— Просто замечательно. Значит, зачета завтра не будет.
Я хмыкнула и только тут обратила внимание, что графчик-то с гостинцами. Может, там еда? Было бы неплохо. Гранаты, например, он выбрал вкусные.
— Ты пришел соседку попугать? Или еще с какой целью?
— Ой, совсем забыл, я подумал, что за неделю у тебя еда испортится, и решил тебе покушать принести.
Иден протягивал мне пакет с таким самодовольным видом, как будто там было собственноручно убитое им мясо. Увы, там оказались собственноручно купленные им конфеты и вино. Лучше бы картошки принес!
Ох, молодежь, всему учить надо.
— Где рынок, знаешь?
Иден неуверенно кивнул.
— Отлично! Значит, купишь два килограмма картошки, хлеба… Денег дать?
Я быстренько набросала графчику список и снабдила деньгами. У него были, но гулять по базару и расплачиваться золотыми монетами за овощи — это верх идиотизма. Подкараулят потом в подворотне и сделают овощ из тебя.
— И запомни, если овощ белый снаружи, то это не картофель. Картофель снаружи коричневый. Это он на столе потом белый или желтый, — напутствовала я его, подталкивая к двери.
Выпроводив отпрыска Джонатана, я взялась за уборку. Гости! А тут пыль. Позорище! Я успела убрать всю квартиру как раз к приходу Идена. Молодец, ничего не напутал. Меня посетила шальная мысль на правах мамы спросить сдачу, но графчик меня опередил и высыпал деньги на стол.
— И куда мы сели? Взяли нож, сейчас буду тебя учить картошку чистить.
Иден посмотрел на меня как на ненормальную.
— Ты всех гостей к домашним делам привлекаешь?
— Так ты сам меня мамой назвал, а маме надо помогать, — наставительно произнесла я и всучила ему нож. — Тем более вот подсуетится сейчас Марта и родит твоему папе ребеночка, а если совсем ей повезет, и морганатический брак обстряпает. Опалы не боишься?
— Не боюсь! — огрызнулся юноша.
Он брезгливо взял в руки корнеплод и первым же движением срезал вместе с кожурой половину картофелины. Я ужаснулась и кинулась показывать ему то, что у нас умеет делать любой парень, служивший в армии.
— А зря. Если она его на свадьбу раскрутит, то и про тебя такого наплетет, что тебе живо от дома откажут. Так что давай, хоть какие-то навыки выживания приобретешь.
Три минуты со стороны графчика слышалось только натужное сопение. Ничего, пусть учится, не все же колюще-режущими предметами в других аристократов тыкать. Хотя, на мой скромный взгляд, некоторых представителей славных фамилий картошка по уровню развития обошла.
Наконец Иден кинул в миску с водой последнюю картофелину. Вот теперь моя очередь. Шустро нарезав ее на ломтики, я закинула все на сковородку. М-м-м, жареная картошечка на сале. Драгоценные калории. Пофиг, что они потом окажутся на заднице. Я слишком есть хочу, чтобы листиком салата довольствоваться.
Пока я перемешивала картошку, младший Эверо открыл и разлил по бокалам вино, нарезал хлеб и мясо, короче, всеми силами пытался изменить мое мнение о нем как о неприспособленной к жизни пиявке на аристократической вене славной крови Эверо.
Поэтому его лапа на моем бедре стала для меня неприятным сюрпризом. Я резко крутанулась и наставила на него лопатку на манер шпаги.
— Ты что удумал?
— Ну, ужин, вино, мы вдвоем.
Полет его мысли поставил меня в тупик, я зависла, и из ступора меня вывел кусок картошки, шмякнувшийся с лопатки прямо на свежевымытый пол. Надо бы объяснить ребенку, ху из ху.
Я ткнула лопаткой в сторону стула.
— Садись.
Сама же, убавив огонь, — разборки разборками, а лишаться ужина я не хочу, — села напротив.
— Слушай меня сюда, ребенок. Между нами разница в семь лет, и, по меркам моей страны, связь с тобой — это не есть хорошо со стороны закона. Это раз. Во-вторых, на
