Меня наняли для защиты Аэле, а я успела поймать арбалетный болт в спину, еще даже не доехав до проклятой обители Поглощающего. Великолепно. Аэле, узнав о случившемся, разумеется, принялась корить себя, как и положено доброй душе, и пожелала немедленно промыть и перевязать рану. Я твердо возразила, и девушка согласилась подождать до привала через пару часов.
Так мы и ехали. Я – в печальных раздумьях о своей позорной невнимательности, Аэле – сходя с ума от беспокойства за мою жизнь, а Слэйто – уткнувшись в книгу. Вся его любезность ограничилась вытаскиванием арбалетного болта. У меня было дурное настроение. А обычно именно в этом расположении духа люди пристают к другим с неприятными вопросами. Я даже не могла толком себе объяснить, почему на него злюсь: Слэйто сделал правильно, вынув короткую стрелу из раны. На наконечнике и вправду мог быть яд, да и не дело ходить с болтом в спине. Но я злилась, поэтому и прицепилась к нему.
– Почему ты постоянно в шлеме?
Он закрыл книгу и взглянул на меня удивленно. Вернее, я подумала, что удивленно, так как разглядеть в прорезях шлема, что выражают его глаза, было невозможно.
– А почему бы и нет?
– Это глупо – все время носить шлем.
– Но ты именно так и поступала, когда им владела.
Я стиснула зубы. Он не мог знать таких вещей. Как именно я носила лисий шлем, то, что я убила его предыдущего владельца. Не мог – и точка! Но он знал, и откуда, спрашивать было бесполезно. Слэйто был сильно пропитан магией: белые всполохи вокруг него не прекращали своего танца ни на минуту. Возможно, мой наниматель обладал даром предсказаний и чтения прошлого, как многие ока?
– Я носила его, чтобы скрыть, что я девушка. Ты же не девушка?
– О боги, надеюсь, что нет, – сказал Слэйто и снова уткнулся в книгу, словно считая разговор оконченным.
Я в отчаянии обернулась к Аэле, но та лишь пожала плечами:
– Он его не носил все наше путешествие. Напялил только в Лароссе. Сказал, что его могут узнать.
– Узнать без шлема… или узнать в шлеме?
Вопрос остался без ответа. Мы запланировали привал около полудня, когда солнце войдет в зенит, и поспать немного. Гостиниц и постоялых дворов не предвиделось. Мы двигались заброшенным старым трактом, по которому раньше, еще до развития портовых городов, на юг отправляли соль из северных карьеров, а в Ларосс с юга везли янтарь. Сейчас по этим тропам бродили редкие местные жители да залетные птицы вроде нас.
Мне не хотелось жаловаться своим компаньонам, но я всерьез начала опасаться, что наконечник болта был чем-то смазан. Несмотря на небольшую ее глубину, рану жгло, и появилось жуткое желание почесать вокруг нее кожу. Видимо, мой несчастный вид вынудил Слэйто и Аэле спешиться и устроить привал раньше запланированного времени.
Мы остановились в живописной липовой рощице, которая была вся в цвету. Запах среди деревьев стоял густой, словно мед. Пока Слэйто стреноживал лошадей, Аэле, будто маленький генерал, командовала мной: сними броню, задери рубашку. Я бы не назвала себя скромницей – точно не после двух прошедших лет, – но раздеваться при Слэйто мне совсем не хотелось. Однако он поклялся даже не смотреть в нашу сторону и уселся на другом конце рощицы со своей книгой.
Рана, к счастью, действительно оказалась незначительной. Моя новая знакомая своими нежными пальчиками аккуратно промыла ее вином из походной фляжки, потом наложила повязку и велела мне отдыхать. Но заснуть я не могла: в голове теснились беспокойные мысли.
Девочка-выдра. Монстр, ощерившийся на меня, вновь и вновь махал своей когтистой лапой. Откуда-то из глубины памяти всплыло воспоминание о сыплющихся сверху голубиных перьях. «Коронация, коронация», – твердил разгоряченный разум. Мне вспомнился Гардио, человек, которого я знала не так долго, но расставание с которым разбудило во мне первую грусть. Он ведь пообещал Атосу порасспрашивать людей о монстрах и коронации на какой-то ярмарке у Врат Ремира. Справился ли он? Узнал ли что-то?
Хотелось бы повидаться с Гардио – вновь увидеть его насмешливые ярко-голубые глаза и золотые слегка вьющиеся волосы. Мой «отвратительный блондин». Но ведь если я его увижу, мне придется рассказывать. О том, что произошло с Атосом и кем я стала. Голова разрывалась от мыслей, и я сжала виски ладонями и тихо застонала.
– Не спится?
Открыв глаза, я увидела удивительную по нежности картину: Аэле склонила голову на колени к своему жениху и сладко посапывает, приоткрыв ротик; рука Слэйто покоится на плече девушки, словно ее оберегая. В Лароссе я и забыла, что такое возможно. Пылинки кружились между липами в лучах солнечного света. Пыльца падала с распустившихся цветов на лицо. Я провела пальцами по щеке, оставляя на ней липкие дорожки, и ответила как можно тише:
– Нет, не привыкла спать днем.
– Что было с девочкой, которая пряталась за повозкой? Ты от нее так отшатнулась.
Теперь настал мой черед молчать. Я не знала, что рассказать этому странному человеку. О людях-монстрах, которые наводнили Королевство? О том, что среди них есть и дети? Не покажется ли ему это выдумкой и сумасшествием?
Видимо, заметив мои колебания, Слэйто решил не ни о чем меня не расспрашивать и переключился на другую тему:
– Может, чтение тебя развлечет и позволит разуму расслабиться?
Он передал мне книгу, которую так увлеченно читал всю дорогу. Маленький томик, переплетенный в добротную кожу. На обложке были вытиснены скалящийся волк и надпись красивыми буквами: «Записки охотника на волков».
– Это сказки? – Я попыталась вернуть ему книгу, но Слэйто отклонил мою руку. – Я уже говорила Аэле, что не люблю сказки. Могу повторить и тебе.
– Это настоящий дневник человека, который ездил по стране. По нашей стране, – уточнил мой спутник. – Он, видимо, был охотником, но не слишком удачливым. Он жил пару
