Нет, я понимаю, что через телефон могут прослушивать, но надо было сразу сказать, чтобы телефон не брала, а не с бухты-барахты с лекции выдергивать.
Телефон я оставила и, следуя указаниям провожатого, прошла в лаборантскую. Шторы там были задернуты, единственным источником света служила лампа. За столом сидел мужчина, лицо которого находилось в тени. На столе перед ним лежала папка. Мне было уготовано место напротив. Все это напоминало наспех организованную допросную комнату с психологическим давлением, когда в темном помещении свет падает вам в лицо. Мне стало смешно.
Наплевав на приличия, я взяла стул и отодвинула его из круга света. Лишь после этого села.
– Вы хотели меня видеть? – первой нарушила молчание, не собираясь выдерживать театральную паузу. Не было никакого желания играть в их игры, хотелось поскорее вернуться на лекции.
– Вижу, изменение вашего статуса тут же отразилось на вашем поведении, – с неудовольствием заметил мужчина, открывая папку.
– А какой у меня статус? – насмешливо спросила его. – Вы меня в чем-то подозреваете? Обвиняете? Зачем весь этот антураж?
– Расскажите обо всем, что с вами произошло за эти два дня, – приказал он, не отвечая ни на один из моих вопросов.
– Нет, – отказалась я.
– Не хотите сотрудничать?
– Не нравится тон, каким вы со мной общаетесь.
– На вашем месте я бы не был столь уверен в себе. Считаете, высоко взлетели? Так мы можем помочь упасть. Всего-то и надо – донести, что вы уже долгое время сотрудничаете с нами, и отношение к вам вашего покровителя тут же поменяется.
Я рассмеялась. Вот ничего не могла с собой поделать и от души издевательски смеялась над словами мужчины.
– Я считаю, что вляпалась по самые уши в дерьмо, – отсмеявшись, сообщила ему. – И если раскрытие информации о сотрудничестве поможет мне избавиться от внимания дейгасса, я лишь буду вам благодарна.
– Вы не рады изменениям в вашей жизни? – удивился он.
– А по мне видно, что я счастлива? – зло спросила его. Мужчина смотрел на меня с подозрением, не сильно веря моим словам, но я не собиралась ничего ему доказывать. – Давайте не будем тратить время друг друга. Я согласна дать рекомендации на мое место в ресторане вашему человеку, а вот о подробном докладе можете забыть. Душу перед вами изливать я не намерена. Хотите факт нашего сотрудничества предать гласности? Ради бога.
– Приятно видеть, что ваше отношение к дейгассам осталось неизменным, – довольно заключил мужчина. – Если все так, как вы говорите… Вы должны понимать, как это важно оказаться приближенной к высокородному дейгассу.
Я удивленно посмотрела на него. Это он к чему ведет?!
– Даже крупицы той информации, что вы передавали нам, помогали нам сложить полную картину деятельности дейгассов. Представьте, как много вы могли бы узнать, находясь рядом с одним из тех, кто правит этим миром. – Тон мужчины изменился и звучал мягко.
– А ничего, что меня не роль служанки ожидает, а любовницы?!
– Да будет вам! – усмехнулся он. – В истории полно примеров, когда единственная женщина рядом с мужчиной меняла ход истории. Вы же умная девушка. Подумайте, как много вы можете сделать для людей.
– Извините, но меня не прельщает роль Маты Хари. Помнится, она плохо кончила. Не испытываю ни малейшего желания падать в объятия дейгасса ради мифических высоких целей.
– Почему же мифических… Очень жаль, что вы отказывались посещать наши собрания, тогда бы вы больше знали о нашей деятельности.
– Я вас умоляю, – поморщилась я. – Если брать пример из истории, то любое движение оппозиции направлено на захват власти и всех благ, что она с собой несет. И ради этого идут на многое: агитация, подкуп, шантаж, жертвуют людьми ради своих целей. На шахматной доске мы лишь пешки. И не надо втирать, как эти пешки важны. Я пешка, которой удалось пройти через все поле и оказаться рядом с королем противника. Вдруг оказалась значимой фигурой. Только он может меня легко съесть, и никто мне не поможет. Я же знаю, что вся эта встреча ради того, чтобы использовать меня по максимуму, пока меня не убрали с поля. К вашей досаде, я понимаю, что чем ближе к королю, тем опаснее для меня. Так что извините, но предпочитаю двигаться в противоположном от него направлении. На этом считаю наш разговор оконченным.
Я встала с места, не желая больше ничего обсуждать. Нашли дурочку!
– Жаль, что в собственном эгоизме вы забываете о благе других людей. – Он тоже поднялся.
– Это вы о благе других людей думаете? – неожиданно разозлилась я. – Моя подруга пропала, и никто и пальцем не пошевелил. Помнится, когда я узнала, что в нашем детдоме была проверка и исчезло ее личное дело, я обращалась в вашу организацию за помощью, чтобы вы через свои каналы выяснили, по чьему приказу это сделано, только вы посчитали нецелесообразным вмешиваться. А теперь я наше дальнейшее сотрудничество считаю нецелесообразным.
– Не стоит принимать поспешных решений, – с неудовольствием произнес мой собеседник. – У вас может не остаться выбора, и вас заставят быть рядом с ним. Тогда лишь мы будем вашим шансом на спасение.
– Вам же невыгодно меня от него спасать, – изумилась я.
– Почему же, если вы сможете добыть ценную информацию…
– Довольно! – остановила я его. Неужели он считает меня настолько недалекой?! Конечно же, ценность информации будут оценивать они, и им всегда будет ее недостаточно. – О себе я привыкла заботиться сама. Обойдусь без вашей помощи.
