Меня перекосило от этой «Людочки» и от перспективы пить.
– Я не пью! – поспешила отказаться я.
– Беременная? – тут же спросила меня тетя и опустила взгляд на мой живот. – А ты замужем?
Второй вопрос был лишним, так как она прекрасно видела, что у меня нет обручального кольца. Наверное, хотела уязвить и хоть как-то реабилитировать поведение дочери. По ее взгляду я увидела, что она уже проводит параллели с моей матерью.
Мне стало тошно от всей этой ситуации, от тех новостей, что я узнала, от поведения моей двоюродной сестры, которая стелилась перед дейгассом.
– На оба вопроса – «нет!» – ответила я и встала. – Простите, но нам пора.
Высокородный поднялся следом за мной. Все всполошились:
– Что же вы… даже ничего не поели, – всплеснула руками женщина.
– Мы недавно из-за стола. Спасибо за все. Вы не против, если я возьму фотографии мамы?
– Да. Бери. Что же так быстро? Ты даже ничего о себе не рассказала.
– Да нечего рассказывать, пока учусь.
– Людочка, спасибо! Такие дорогие подарки, – подал голос ее муж и перевел взгляд на высокородного, кивая ему. Я восхитилась, как он умудрился никого не обидеть: словами благодарил меня, а жестами дейгасса.
– Это такие стипендии большие? – ехидно спросила меня Анжела.
– Нет, хорошие чаевые. Я подрабатывала в ресторане.
– Может, ты и нашу туда устроишь? – оживилась тетя. – Она заканчивает в этом году.
– Людочка, а что насчет квартиры? – напомнил хозяин дома.
Я почувствовала, что мне не хватает воздуха и меня сейчас стошнит, и была благодарна высокородному, который взял ситуацию в свои руки:
– Думаю, все эти вопросы можно решить в другой раз, – отрезал он, и все смолкли, замороженные властностью тона. Его аура как будто заполнила всю квартиру, давя на меня и вытесняя остальных. Они это почувствовали. В глазах людей я увидела страх. В этот момент они осознали, что дейгасс хоть и похож на нас, но не человек. – Меня ждут дела.
Провожать нас пошли всем семейством на улицу. Стоило мне выйти из подъезда, как я тут же расстегнула клатч и, порывшись в нем, извлекла темные очки. Мне было плевать, что на улице смеркается, смотреть в глаза этим людям я больше не могла. Сама не знаю, зачем взяла их, когда перекладывала вещи из сумки, а пригодились.
– Людочка, а зачем очки? – удивилась тетя.
– Светобоязнь, – нагло соврала я.
– А-а-а… Значит, все же больная, – с удовлетворением заключила она.
– Вы приезжайте к нам! – пригласила Анжела, а я отметила ее «вы», а не «ты».
– Днай Астарт аль Саргатанс очень занятой. Я больше не осмелюсь отрывать его от дел, и так воспользовалась сегодня его добротой и положением, – развеяла ее надежды, разочаровав ответом.
– Тетя, а ты еще приедешь? – дернул меня за рукав мальчик, привлекая внимание.
Я присела перед ним и посмотрела в чистое лицо ребенка. Стальной обруч, сжимавший сердце, немного отпустил. Я подняла очки и сказала:
– Слушайся родителей и не обижай девочек, и тогда я подарю тебе на день рождения все, что ты захочешь.
– А мне? – тут же спросила средняя девочка, которая промолчала весь вечер, изучая планшет.
– Тебе тоже, – пообещала с улыбкой ей, вставая и вновь надевая очки.
Я держала на лице улыбку, благодаря всех за встречу, выражая радость от знакомства, и испытывала облегчение, что они не видят моих глаз.
– Людочка, звони! – сказал муж тети. – Ведь можно и по телефону все вопросы решить.
– А какой у тебя номер? – спросила меня тетя.
Я замялась с ответом, так как мой телефон отобрали и я понятия не имела, вернут ли, или надо будет покупать потом новый. Симка же была левая и мне ее не восстановить.
– Время! – бросил мой спутник, и это оборвало все вопросы.
Мы сели в ожидающий флайт. Причем мне дверь открыл высокородный, а ему Маркангасс, который потом обошел флайт и сел на свое место впереди.
Мы взлетели. Родственники махали руками, а я, смотря на их удаляющиеся фигуры, ощущала в душе пустоту.
– Вы быстро. Девочка, я о тебе много нового сейчас узнал, – шутливо произнес Маркангасс.
– Что?
– Оказывается, ты так поспешила с отъездом, потому что побоялась, что Анжела уведет у тебя твоего кавалера. Это твоя тетя мужу сказала.
– Не трогай ее! – сказал высокородный на своем языке и что-то нажал, поднимая перегородку.
Я же сжалась и отвернулась к окну, не находя слов.
После знакомства с родственниками осталось неприятное чувство, как будто я испачкалась в чем-то липком, да еще в душу плюнули.
