достанется. Никакой больше почты, а Вика может и позвонить. Если сильно надо. Сейчас важнее Стас.
В одиннадцать он действительно позвонил – и возбужденным голосом, заикаясь, отчитался, что после бессонной ночи нашел зацепку и сейчас устанавливает какую-то хитрую программу, с которой вычислить отправителя – раз плюнуть. Только достать ее сложновато, поэтому терпение и еще раз терпение. В его тоне Кире почудилась странная веселость, но своим оголенным нервам она сейчас не верила.
День тянулся, дождь хлестал все сильней, от чая и кофе у Киры уже болела голова и бурчало в желудке. Ни книжек, ни телевизора она себе позволить не могла – лучше быть настороже. Несколько раз ей мерещилось, что кто-то возится с замком, потом напугала взъерошенная ворона, слетевшая на карниз. Может, Стас и прав, и когда-нибудь ей все это покажется смешным. Ну влюбился школьник какой-нибудь и щелкает из-за угла, тоже маньяк нашелся. Или Сидор с исторического – говорят, старикан за каждой юбкой гоняется, а на Киру он так неприятно посматривал в последнее время… Нет, ей все равно будет не до смеха, но вот Вика просто обхохочется и назовет ее дурочкой. Как в детстве. Как всегда.
Ближе к шести серая хмарь за стеклом начала сгущаться, крыши соседних домов отступили за пелену дождя. Зажглись фонари, но их рыжие ореолы тлели сами по себе, ничуть не разгоняя мрак. Вдруг к ним пришло нежданное подкрепление – вдали сверкнула молния, другая, третья, и вскоре город встречал запоздалую осеннюю грозу. Через улицу мигал пустыми окнами университетский фасад, небесный стробоскоп высвечивал его то слева, то справа, наделяя подобием жизни. Кира задернула шторы и села на диван, обхватив колени. Иногда ее донимала вечерами легкая дрожь, но сегодня трясло сильней обычного. Каждый раскат грома, для которого словно и не существовало пластиковых окон, отдавался по телу взрывной волной. Быть может, у ее двери уже стоит темный человек, смотрит в глазок и тяжело дышит. Может, он…
Заверещал мобильник. Кира не сразу попала пальцем в зеленую иконку.
– Ура! – завопил Стас безо всяких предисловий. – Готово! Все готово. То есть я разобрауся.
– Не кричи так, у меня голова болит. Ну и что там, что?
– Да ничего страшного, как я и думау. Наоборот, все очень-очень хорошо. Зря ты беспокоиуась, тебе даже понравится.
– Ты нашел его? Кто он?
У Киры вспотели ладони, телефон грозил выскользнуть из рук.
– О, он очень хитрый, – радостно сообщил Стас. – Но безобидный. Правда, я бы сказау, большой озорник. И я его даже знаю. А скоро узнаю еще уучше.
– Ну хватит уже темнить! Как ты не понимаешь, я же психую! Кто он?
– По телефону не объяснишь, по Интернету тоже. Мне надо кое-что тебе показать. Приезжай.
Она раскрыла рот, потом закрыла. За окном снова полыхнуло.
– К-как это – «приезжай»?
– Ну вот так, приезжай, и все. Не пожалеешь. Честное суово, по-другому не поуучится. Я ведь не домой тебя зову, у меня тут комп прямо в дежурке. Конечно, я и сам бы мог к тебе, но у тебя же бабушка. А у меня дежурство.
– Да ты хоть за окно смотрел? Там же гроза!
– Ага, гроза, – сказал он, и Кира словно воочию увидела, как по лицу его от уха до уха расползается улыбка. – И дождь весь день. Но я, пока занимауся всеми этими деуами, тоже до нитки промок, и ничего. Такси возьми.
– Я думала, ты весь день за компьютером сидел.
– Не только. Пришуось съездить кое-куда. Зато теперь поуный порядок. Ну давай приезжай. Неужели тебе не интересно, кто над тобой подшутиу?
– Так это розыгрыш?
– Сто пудов. Хотя, может, разыгрывали и не тебя.
– А кого?
Тьма снаружи прижалась к окнам черной мордой, давила лапами на стекло.
– Все, ни суова больше. Такси я тебе опуачу. Позвони, как выедешь. Встречу у входа в парк.
Несколько мгновений Кира сидела, тупо слушая короткие гудки. Потом встала и начала собираться.
Стас еще никогда не был при ней таким – лаконичным, прямым, уверенным в себе. Но если он говорит, что разобрался, так оно и есть. Врать у него никогда не получалось, даже по телефону.
Пока она вызывала такси, одевалась и рисовала брови, тревожный холодок в груди потихоньку рассасывался, но до конца так и не растаял – засел ледяной горошинкой где-то возле сердца. Дверь квартиры никак не хотела открываться, не отпускала ее. Но к лифту Кира выходила уже почти без опаски. Таксист – дородный рыжеусый дядька – тоже оказался совсем не страшным. Едва завидев ее, он с неожиданным проворством выскользнул под ливень, обежал автомобиль и распахнул дверцу. Кире это понравилось. Прежде ей доводилось ездить на такси только в компании Вики, забившись в углу, пока сестра болтала с водителем.
Толстяк, похоже, радовался грозе – всю дорогу балагурил, травил байки из армейской юности и распевал Кинчева. С ним было легко забыть, куда и зачем они едут, но через двадцать минут очередная молния высветила справа знакомую желтую арку с лепниной и долговязую тень под ней. Стас тут же подскочил к такси, расплатился, отобрал у Киры зонтик и вручил другой, огромный. Потом велел не отставать и потрусил в парк, то и дело бросая взгляды через плечо. От него вроде бы пахло одеколоном, но сырая прель дождя все перебивала, поди пойми. А вот глаза обманывать не могли: на нем и в самом деле был костюм, та самая синяя двойка, только мокрая насквозь.
– Ты чего? – крикнула Кира, еле слыша себя саму.
