исказилось в гримасе ненависти и ярости. Она зашипела:
– Ах ты, сучка дра… – но закончить фразу ей так и не удалось. Потому что эта… эта… эта деревенская корова (ну, а кто еще будет поступать в их университет, не МГУ, чай – сплошной Кавказ и глубинка) наклонилась и, совершенно безо всяких видимых усилий ухватив даму за волосы, подняла ее с пола одной рукой, а второй… второй принялась молча и умело избивать. Очень умело. И очень больно.
– А-ай… Эй… Омф… Не н… Уй… Не на… Ыкл… НЕ НАДО! – со слезой в голосе заорала избиваемая.
Посетительница замерла с занесенной для удара рукой, внимательно глядя на свою жертву. Несколько мгновений она все так же молча смотрела на пришедший уже в крайне убогое состояние объект избиения, как видно, чего-то ожидая, но хозяйка кабинета просто висела на своих волосах, всхлипывая и размазывая по лицу с ярко отпечатавшимся на щеке следом от ладони остатки макияжа. Подождав с десяток секунд, явная победительница в этом неожиданном поединке досадливо сморщилась и, опустив занесенную руку, спросила:
– Как тебя зовут?
– Божена… Божена Курицына…
– Божена Курицына, я так поняла, ты выходишь из «круга»?
«Откуда? Из какого-такого круга? Чего там ляпнула эта деревенская коро… а, плевать, если эти слова помогут остановить происходящее безумие…»
– Да-да, конечно… Выхожу-выхожу, – с почти физически ощущаемой надеждой в голосе выпалила хозяйка кабинета.
И это сработало! Оказавшаяся столь опасной посетительница отпустила ее волосы и, шагнув назад, молча указала подбородком на стол. Шатено-блондинка торопливо закивала и, продолжая всхлипывать и шмыгать носом, рыбкой нырнула на свое рабочее место…
Спустя десять минут, когда посетительница наконец-то покинула кабинет, его хозяйка, подкравшись к двери и, посмотрев в щелку, не задержалась ли вражина где-нибудь поблизости, захлопнула дверь и торопливо повернула ключ в замке аж три раза. После чего вернулась в кресло и, обессиленно откинувшись на спинку, выудила из сумочки пачку тонких женских сигарет. Нет, она, конечно, против всего этого и за здоровый образ жизни, в конце концов, это модно и стильно… но иногда, среди своих, нет лучшего способа сбросить напряжение. А сейчас ей очень, очень, очень-очень требуется его сбросить. Эх, сейчас бы еще стакан водки… но нет, такого не держим. Ибо это плебейство. Впрочем, на худой конец подошел бы и Drambuie, но бутылка с его остатками, купленная в дюти-фри Неапольского аэропорта (какой Крым, какой Сочи, какая Турция, вы что – только Европа!), сейчас находилась вне пределов досягаемости. Так что и тут облом…
Хозяйка кабинета крутанула колесико зажигалки и, втянув в себя ароматный дым, осторожно прикоснулась пальцами к солидному бланшу, наливавшемуся с левой стороны лица. Вот ведь сволочь! Когда она трясущимися руками торопливо оформляла все необходимые документы, ее так и подмывало устроить какую-нибудь пакость, чтобы эта сучка, эта дрянь, эта деревенская корова вылетела из их университета, как пробка из бутылки…
Но каждый раз, когда ей приходили в голову подобные мысли, перед ее мысленным взором вставал взгляд этой твари, направленный на нее в тот момент, когда та ее била… ЕЕ! БИЛА!!! Блондино-шатенка шумно выдохнула и попыталась взять себя в руки. Взгляд… да, взгляд. Он был… спокойным. Спокойным, но непреклонным. Хозяйка кабинета только один раз встречала подобный взгляд. Ну, у того гаишника… или как там их сейчас называют. Ведь просила же его как человека, улыбалась, грудь выпячивала, глазками хлопала, даже денег предлагала уроду. Нет – встал в позу!
– Согласно базе данных у вас скопилось неоплаченных штрафов на сумму сорок три тысячи восемьсот двадцать три рубля. Что переводит ваше нарушение в категорию злостных. Поэтому ничего не могу поделать…
Да ему-то какая разница?! Не из его же кармана она эти деньги вытащила. Вот сволочь!
Черт, что делать-то? Зафиксировать побои? А как доказать, что их нанесла эта корова? Да и вдруг эта бешеная снова взбесится? От подобной мысли хозяйку кабинета мороз по коже продрал. На фиг, на фиг. От сумасшедшей надо держаться подальше…
Хотя… Нет, психиатрическая экспертиза тоже не катит. Вон эта мымра как спокойненько ее метелила. Будто… будто косила. Опыт, наверное, большой. В косьбе…
Ладно, надо успокоиться! Все хорошо обдумать и решить, как и чем отомстить. Хозяйка кабинета снова затянулась и зло скрипнула зубами. Ах, как хорошо было бы, если бы эти тупые, уродливые, не обремененные даже малейшими признаками интеллекта рожи никогда не появлялись в столице. Чтобы они оставались там, у себя, в глубинке, с коровами и покосами, с этими… как их, токарными станками и буровыми, и не ме-ша-ли жить нормальным людям… Не-ет, правильно сказала Нутелла: ну за какие-такие грехи ей выпало наказание с умом и талантом родиться в этой гнусной, жалкой, тупой, рабской и населенной исключительно скотами и уродами стране[2] ?! Надо валить из этой страны, на-до ва-лить, и срочно!..
А причина подобных мыслей в настоящий момент двигалась по улице, сопровождаемая увивавшимся вокруг нее Дамиром, верно дождавшимся ее у кабинета секретариата. Парень включил все свое обаяние, пытаясь охмурить понравившийся ему объект, но пока, если честно, получалось не очень. Нет, напрямую его никто не отшивал, но и особенного интереса к продолжению знакомства тоже как-то не наблюдалось. Даже имя прелестной незнакомки узнать пока не удалось. Поэтому парень перешел уже на залпы крупным калибром.
– Очень хороший ночной клуб! Там такой стильный интерьер! А «мохито» – самый вкусный в Москве. Все так говорят! – воодушевленно вещал молодой человек. – Во сколько за тобой заехать?
– Извини, сегодня не могу, – улыбнулась девушка. – Дела.
«Хм-м-м, осечка! – досадливо подумал Дамир. – Ну… бывает. Хотя и странно. Отказаться от вечера в «Тонне»? Впрочем, возможно, она еще просто не в курсе, что такое
