На этот раз полубезумного смеха не прозвучало, ведьма ответила тихо:
– Однажды я очнулась под человеком. Под человеком! – Презрение, отчаяние, ярость в каждом слове. – Я! Эннар ХатарГжен была подстилкой человечишки! – Она сорвалась на рык. – Я! И память вернулась!
Я потрясенно молчала, оба темных лорда так же сохраняли молчание, ведьма совсем тихо продолжила:
– Листар отнял у меня много лет, и я потребовала платы.
– Силу? – тихо спросила я.
– Свободу, – хрипло ответила Саарда.
В том, что она получила ее, сомнений у меня не было, учитывая все случившееся.
– Я вовремя вернула себя, – ведьма вновь гордо вскинула подбородок, – вовремя.
Ее взгляд устремился в прошлое, и теперь я точно знала – она не видит меня, она вглядывается в уже произошедшие события…
– Величайшая человеческая империя Хешисаи, расцвет твоего народа, человечка, города, вспоровшие шпилями башен небо, армии, способные дать отпор демонам, маги, чья сила равнялась темным, и вера в величие человека – высшего существа в мире… Все погубила любовь между принцем и дочерью исчезнувшего племени Хаоса. Он кинул на алтарь этой страсти свою жену и нерожденное дитя, она уничтожила его мир…
Судорожный вздох и едва слышное:
– Калиан – богиня смерти, обманутая Хаосом, говорят, она все еще жива… – И снова вздох. – Женщина, уничтожившая все, к чему прикоснулась…
– Столько восхищения и пафоса, – ядовито заметил магистр Смерти.
Морская ведьма не отреагировала, продолжая говорить:
– Анаргат, первый император Темной империи, более всего опасался повторения истории принца Роана, чья любовь позволила темным завоевать Хешисаи. Посмотри на свое кольцо, человечка!
Я невольно взглянула на левую руку, черный камень ярко сверкнул в свете огней подземелья.
– Артефакты рода Тьер способны менять реальность, подталкивая ту, что избрана темным, в его объятия. С того момента, как это кольцо оказалось на твоем пальце, у судьбы не осталось иных путей. Знала ли ты об этом, человечка?
– Дэя, – раздалось напряженное позади.
Но я не обернулась. Юрао говорил что-то подобное, я и сама догадывалась, просто то, как сказала Саарда, как удар, которого не ждешь. Но я не могла сейчас думать об этом, я опасалась, что наш разговор прервут, а вопросов было еще так много.
– Зачем вы выкрали артефакты рода Тьер? – спокойно спросила я. – Это ведь были вы, не так ли?
Саарда странно улыбнулась, чуть склонила голову и прошептала:
– Чтобы в ублюдке было больше крови Аргатаэрров.
– Я ее сам убью, – негромко, но очень уверенно произнес лорд Эллохар.
Риан промолчал. Я тоже, а Саарда продолжила:
– Чтобы он остался без защиты родовой магии. – Усмешка: – И их украла не я, увы. Мне пришлось искать сообщников, которые в итоге предали и скрыли артефакты вместо того, чтобы передать мне.
Я вспомнила мастера артефактора из Ррадака, убитого гнома-кожевника и того мага… Наверное, в их ситуации это было подвигом – отдать всю свою жизнь ради того, чтобы сохранить эти артефакты.
– А остальные исчезнувшие великие рода Темной империи? – тихо спросила я. – Ангэ, Хейт, Рогет, Алсэр, Тьер, Нгрэм, Энхато, Ноэрх, – перечислила торопливо. – Осталось ведь только три – Алсэр, Ноэрх и Тьер.
– Мм-м, – протянула Саарда, – нет, человечка, это не я, это тот, кто оказался настолько умен, что связал своих лордов древней клятвой, очень древней, той, что убивала, едва кто-то из рода пытался выступить против рода Анаргат. Императорского рода.
Значит, действительно клятва Сагдарат. Моя догадка была верна, и я задала следующий вопрос:
– Неужели все, что вы сделали, было исключительно ради мести?
Взгляд ведьмы стал странным. Ее синие глаза словно затуманились, на губах появилась нервная улыбка, и, подавшись вперед, Саарда тихо спросила:
– Ты, человечка из глухой деревни, ты хоть на мгновение можешь себе представить, чем стала для меня… для моих планов… для всего… Ты, охотничье отродье, понимаешь ли ты, что это я отправила загрызня на поиски перерожденной Анриссии!
Я вздрогнула, а Саарда продолжила:
– Ты подобрала эту тварь и поделилась с ней теплом своего ублюдочного сердца! Ты сохранила ее ускользающую жизнь. О том, что тварь выжила, я знала – мы, ХатарГжен, это чувствуем, и я искала ее долгих одиннадцать лет, а когда определила место, перенесла загрызней, они так ценят перерожденных на вкус.
И я поняла, откуда в ту страшную морозную ночь возле нашей деревни появились загрызни, один из которых едва не убил моего отца. Ночь, которую я никогда не забуду. Ночь, которая изменила всю мою жизнь.
– Императорские гончие среагировали слишком быстро, – поморщилась Саарда. – Но если бы я знала, к чему все приведет!
