более подняться от него на нашу заставу.
— Ради хорошего вина пройтись по льду километр-другой… — начал кровопийца, но я перебила:
— Двадцать километров! К тому же порт будет в пятиметровых сугробах. Там народ выживает только потому, что они всем скопом каждую зиму от дома к дому роют в сугробах тоннели.
— Теперь ясно, почему Заснеженный не удалось обнаружить во время войны.
Я только фыркнула, краем глаза отслеживая работу прибирающих со столов помощниц.
— Его не обнаружили только потому, что сюда соваться смысла как нет, так и не было. Да и чего ради? Наша застава побольше будет, но до нее еще требуется добраться по тропе, продуваемой всеми ветрами.
— Ради твоей постели… — многозначительно протянул вампир.
— Хорошо, — отмахнулась я и подхватила его тон, — ради моей постели на такие жертвы пойти и впрямь не грех, но дальше-то куда?
— Через перевал, — милостиво пояснили мне.
Вот тут я уже вспылила:
— Гилт, обоз, если таковой и будет, застрянет на перевале под каменными обвалами, так и не добравшись до тропы, ведущей в Тарию! Людей поляжет… А, все там и останутся.
— А кто сказал, что обоз будут сопровождать люди. — И улыбнулся, обнажив клыки. Одна из моих помощниц, подметив этот оскал, осенила себя священным знаком.
— Свят! Свят! — послышалось с ее стороны.
Увалень уже не впервой делает так, чтобы симпатичная пышка Ася уверовала в его нечеловечность. Вот же… вампир недоделанный! Я под столом пнула Гилта ногой и послала девушку в кухню.
— Да что ты дерешься постоянно? — прошипел клыкастый умник, потирая голень. — Им нужно привыкать уже к стороннему вниманию. Как-никак, все обозы останавливаться будут у тебя. А там от десяти до двадцати вампиров быть может, парочка собак, и все до ба… женских ласк голодные.
В глазах у меня потемнело, сердце сжалось, и сама не заметила, как начала громко вопрошать:
— То есть я назад вернулась и обряд бракосочетания прошла, чтобы вы мне здесь дом терпимости развернули?!
— Тора… я пошутил. Прости, забыл… — зашипел Гилт, запоздало сообразив, что сболтнул, но меня уже было не унять.
— Подлец! Свинья! Козел… — Я не мелочилась понапрасну, не хваталась за ножи и вилки, не била тарелки о его голову, а сразу же взялась за деревянный поднос. Удар наотмашь, справа, слева, опять справа… первые два вампир получил, от третьего ушел, растворившись в воздухе. И я рухнула на скамью, стуча зубами от ужаса перед содеянным и кашляя из-за сорванного голоса. — Если хоть один, хоть раз… Я сожгу «Логово» и подамся в бега! И плевать мне на ваши законы и условия, я здесь главная и я не позволю…
А у самой мороз по коже. Я только что побила кровопийцу! Что же я наделала?!
— А вот и хозяйка! — огласил всю харчевню радостный голос и отвлек меня от нарастающей паники.
— Как и обещали, истинная волчица! — Ко мне подлетел маленький пухленький мужичок в белом тулупе до пола, напоминающий подвижного снеговика. Склонившись надо мной, он приник к дрожащей руке поцелуем и торопливо представился: — Эванас Тюри, директор театра Тюри, преданный поклонник красоты и таланта незабвенной Алиссии Тюри, моей супруги и звезды…
— Театра? — спросила сипло, все еще не веря в то, что вампир не растерзал меня за покушение на свою клыкастую персону.
— Всей Вдовии, — хмуро поправил меня гость и отступил. — Разве вы не слышали о ней в этой глу… на этой заставе? — Я помотала головой, и он посмотрел на потолок со вздохом. — Алиссия мне этого не простит. — А затем, словно бы вспомнив о чем-то важном, опять затараторил витиеватыми фразами то, что уложилось бы в два слова: — Прошу простить, я не надеялся дозвониться до вас от ворот, тем более докричаться в этой метели, потому пересек ваши владения, чтобы лично зарекомендовать себя и заказать номера в самой гостеприимной харчевне.
— Комнаты, — уточнила я, продолжая не верить своему счастью. Жива и невредима, а Гилта рядом нет. — Я сдаю комнаты.
— Как? — директор театра и поклонник кого-то там даже попятился. — Разве у вас нет номеров с отдельными ванными комнатами и кабинетами, где моя дорогая супруга смогла бы тренировать свой дивный голос?
И столько недоверчивого возмущения, словно бы я обманом заманила его в свои владения и деньги за недельный постой взяла наперед.
— Нет. — Подходящих покоев с ванными комнатами и гардеробными, которые вполне могли сойти за кабинет в «Логове», была лишь пара: мои и те, что выгорели при косвенном участии Дори и непосредственном — Гайны.
— Но мне сказали… — он весь как-то разом сник.
— Кто? Где? Когда? — поднялась я, нависнув над притихшим Тюри.
— Да все! Куда бы мы ни обратились на этой заставе и в нижнем городке, все хозяева харчевен, гостиниц и дворов направляли нас к вам. И неустанно нахваливали номера с кабинетами, ванными и…
Не знаю, что там было за «и», но в следующее мгновение «Логово» огласил громкий и весьма продолжительный звон колокола, коим в надежде достучаться явно били о ворота.
