– Кто-то из местных узнал Серого Ворона и сообщил ассасину. Тот напал в конюшне, рубанул палашом по спине. Сергей успел уклониться, но удар пришелся как раз по плащу и перерубил волчонку хребет… Ворон, конечно, скрутил убийцу, позвал стражников… Только Тьма к тому времени уже умерла.
Я разревелась. Маленький беспомощный зверек умер из-за моей беспечности. Это же я рассказала хозяину про своего друга, многие могли меня слышать… Вчера я заметила кровь на щеке Сергея, видела раненую руку и порванный плащ. Видела, что он чем- то сильно расстроен, но была слишком пьяна, чтобы что-то сообразить!
– Это я виновата, – слезы заливали мое лицо. – И он это понял!
– Ленка, успокойся, – Пузырь взял мои руки в свои. – Да, Сергей на тебя сейчас сильно злится, но он очень хорошо к тебе относится, я точно знаю. А то, что вчера он не сдержался и применил перчатку гхола, так просто перенервничал и теперь чувствует себя виноватым. И насчет Тьмы, может быть, не все потеряно. Сергей упоминал об особой природной магии друидов и следопытов. Они могут призывать животных. Ворон успел совершить над умирающим волчонком какой-то обряд.
– Я знаю, о чем ты говоришь! Он сделал волчонка своим магическим спутником. Фамиляром! Маги способны вызывать и привязывать к себе магических существ. И чем сильнее маг, тем больше фамиляров у него может быть. Опытные друиды и следопыты могут вызывать зверей. Получается, Серый Ворон в природной магии гораздо сильнее, чем я предполагала.
– Ленка, он делал такое впервые и не уверен, что у него получилось. Но после обряда окровавленное тело зверька бесследно исчезло. Сергей сказал, что это добрый знак, и заклинание могло сработать.
Первые минуты конной поездки стали одними из самых отвратительных в моей жизни. Меня сильно мутило, голова готова была взорваться, я никак не могла сфокусировать взгляд. А мерзкая кобыла, словно нарочно, все время порывалась перейти в галоп.
– Вот оно как… Я почему-то не сомневался, что этим кончится… – услышала я голос Сергея и с запозданием сообразила, что мы почему-то остановились.
Приоткрыв слезящиеся от яркого солнца глаза, я поняла, что мы находимся возле рыночной площади. Толпа зевак глазела куда-то вверх. Я тоже приподняла голову.
В одной из подвешенных на цепях позорных клеток лежал человек. Почти сразу стало понятно, что человек этот давно мертв: рот у него был широко открыт, высохший язык вывалился, а в глазницах с мерзким жужжанием копошились мухи. В притихшей толпе слова Сергея прозвучали неожиданно громко:
– Когда сотник Золотых Соколов приказал поместить ассасина в клетку, я сразу сказал, что дружки постараются его прикончить. Но сотник мне не поверил – мол вряд ли в небольшой крепости найдется сразу несколько убийц из Ордена…
– Кстати, убит он выстрелом отравленной стрелы в шею, – заметил Ярик Тяжелый, рассматривая покойника.
– Уверен, убийца еще где-то здесь, – забеспокоился Пузырь. – Пока мы в крепости, Сергей в большой опасности.
– Фея, сотвори магический щит против стрел, а я буду держаться к тебе поближе, – предложил Серый Ворон.
Мысль была здравой, вот только мне сейчас было не до заклинаний. Меня все так же мутило, я едва сдерживала рвотные позывы. Поэтому, с тоской посмотрев на друга, я лишь отрицательно покачала головой. Тот только махнул рукой:
- Ладно, обойдёмся без магической защиты. Поехали потихоньку на выход.
К счастью, нападения не случилось. Мы благополучно выехали из ворот и направились по накатанной дороге, ведущей в столицу. Меня хватило до первого подъёма на холм. Потом я, стиснув зубы, сползла с лошади и едва успела отбежать к обочине. Вроде чуть полегчало. Но стоило мне опять взобраться на Пчёлку, как тошнота опять стала возвращаться.
Это был самый кошмарный день в моей жизни. Поездка, как я и опасалась, превратилась в сущую пытку. Я была вынуждена чередовать верховую езду со срочными остановками. Уже давно мой желудок был пуст, меня рвало желчью, но тошнота никак не проходила. Мои друзья ехали далеко впереди, чтобы не смущать меня. Они о чём-то разговаривали с дварфом и лишь останавливались иногда, чтобы окончательно не терять меня из вида.
Лишь к вечеру мне стало лучше. Голова прошла, прошла и дурнота, жизнь уже не казалась мне такой тягостной. Я наконец-то стала обращать внимание на окружающий пейзаж. Дорога проходила мимо бесконечных полей. И хотя хлеборобом я не была, но всё же смогла отметить, что урожай пшеницы, овса и ржи в этом году ожидается отменный - ещё зеленоватые колоски стояли густой стеной на всех полях. В огородах тысячами громадных лопухов зеленели сочные листья пури, в садах ярко-синим бисером были усыпаны ряды кустов кислицы, наливалась ранняя вишня, цвели какие-то другие фруктовые деревья. В общем, год в окрестностях Холфорда ожидался урожайным. И это было хорошо, а то на фоне слухов о неурожае на юге и гибели посевов на землях орков были опасения, что плохой урожай и в районе Западной Столицы будет означать голод.
К вечеру мы сделали стоянку у большого озера, там же, где останавливался год назад обоз дварфов. Не успели мои друзья
