замечать нечто странное в поведении попутчиков. Некоторые из них, кто постарше и явно с опытом пребывания в республиканских тюрьмах, на ходу снимали футболки и рвали их на длинные полосы. Я удивился, но решил подумать над этим позже.
В десантный отсек мы прибыли последними, так как, пока глазели на тело бедняги, погибшего в капсуле, остальные заключенные успели набиться в относительно небольшое помещение. И то, чем они занимались, ввело меня в ступор
Заключенные прятали лица. Кто-то, как я уже успел заметить, разорвали тюремные робы на полосы и замотали головы наподобие мумий. Обладатели нейлоновых оранжевых костюмов не могли последовать их примеру, так как ткань их роб порвать голыми руками было невозможно. Поэтому они использовали иные методы. Трое белобрысых крепышей, явно из одной компании, каким-то неведомым образом умудрились пронести на борт карнавальные маски, какие обычно носят на День дураков. Маски эти были одноразовые, в сложенном виде размером представляли собой квадрат два на два сантиметра. Осужденные прикладывали его к носу и активировали проглаживанием по часовой стрелке, после чего маска быстро увеличивалась в размерах. Таким образом, при помощи нехитрых манипуляций каждый мог подогнать ее под себя.
К белобрысой троице тут же выстроилась очередь. Я не заметил, чтобы они обменивали маски на деньги, значит, в ход шел бартер. Судя по всему, это целая система, детали которой мне пока совершенно не ясны. Ну и ладно, разберусь с этим позже.
В паре метров от меня вспыхнула небольшая потасовка. Один заключенный, мускулистый парень, чьи руки и торс были сплошь покрыты затейливыми цветными татуировками, сбросил с себя оранжевую нейлоновую робу и пытался отобрать тканевую мятного цвета футболку, уже порванную на полоски, у какого-то хилого мужичка лет шестидесяти. Белобрысые в масках, заметив это, тут же оказались рядом и принялись жестоко избивать татуированного. Когда тот затих, лежа по полу и баюкая вывернутую под неестественным углом левую кисть, белобрысые вернули полоски ткани старику.
Рыжий, по-прежнему стоявший рядом со мной, быстро и умело разрывал свою робу на полосы. Я решил последовать его примеру. Если так делают все, значит, так надо. А тратить время на попытки узнать причины столь нелепого поведения не хотелось. Интуиция подсказывала, что, если я не спрячу лицо, в будущем это принесет мне множество проблем.
– Внимание! – продолжали надрываться динамики. – Всем заключенным приказано немедленно собраться в десантном отсеке. Посадка через три минуты. Внимание! Всем…
Когда мы закончили сию нелепую процедуру, я решил, что пришла пора познакомиться с моим рыжим попутчиком поближе. Протянув ему руку, сказал:
– Спасибо за помощь, приятель. Меня зовут Максим Се…
– Ты что, больной? – вздрогнул рыжий. – Не называй мне своего настоящего имени! Вообще никому его не называй, даже охранникам.
– Эм… – опешил я, – ты серьезно? Это какая-то тюремная проверка или юмор заключенных?
– Нет, ты точно больной, – покачал замотанной головой рыжий.
– Ладно, ладно, понял, – я примирительно поднял руки. – Лицо никому не показывать, имя не называть. А как обращаться к другим?
– Прозвища, никнеймы, – перечислил мне варианты собеседник. – Меня вот Рэдом кличут.
Рыжий протянул мне руку. На секунду я задумался. Возможно, он действительно хочет мне помочь.
– А меня Пересмешником. – Я пожал ему руку, после чего ткнул пальцем в повязку на своей голове. – Скажи, для чего все прячут лица?
– Так ты новенький. – Рэд даже не спросил, а поставил мне своеобразный диагноз. – Значит, ты не в курсе, какие порядки царят в «К12»?
– Откуда мне знать? – пожал я плечами. – Вся информация об этой тюрьме засекречена, а знакомых в криминальных кругах у меня нет. Ну, по крайней мере, раньше не было. Ты первый.
– Понятно. Ну, тогда слушай, новичок…
– А-а-а-а!
Наш диалог прервал новый крик боли. Все собравшиеся в отсеке оглянулись на огромного мускулистого мужика в оранжевой нейлоновой робе, который умудрился отломать от стены небольшой кусок обшивки, по форме напоминавший узкий клинок, и теперь полосовал им собственное лицо.
– Что этот псих делает? – Я почувствовал, как волосы у меня на затылке встают дыбом. – Он что, не додумался использовать эту железяку для того, чтобы просто нарезать свою одежду?
– А, не обращай внимания, – как-то удивительно спокойно отмахнулся Рэд. – Это боец из меченых.
Я недоуменно приподнял левую бровь и только потом сообразил, что мое лицо скрыто от собеседника полосками ткани. Но Рэд
