– Тогда прощаю, – улыбнулся Рэд и тут же болезненно поморщился. Проныра и его люди знатно отделали моего компаньона, оставив на память огромный синяк под правым глазом и разбитые губы.
– Хватит сюсюкаться, – поторопил нас Дрорин. – Они уже завалили Полоза и вот-вот начнут наводить порядок в своих рядах.
А старик дело говорит. Мы быстро сняли куртки и маски с жестянщиков, так как по комплекции только они были одного размера с Рэдом. Кстати, только тут до меня дошло.
– Ба, да это же мои старые знакомые, Локки и Токки.
Как оказалось, парни не врали, когда говорили что они друг другу не братья. Один из них имел явно азиатские черты лица, а кожа второго носила темно-коричневый оттенок. И только я хотел узнать отгадку на одну из мучивших все время пребывания в «К12» загадок, и кто же из них кто, как Зита схватила меня за руку и решительно потянула в сторону Стены. Ну и ладно, черт с ними.
Стараясь не привлекать к себе внимания, мы обошли скопление бандитов в центре площади по большой дуге. Путь наш пролегал мимо издохшего Полоза и я бросил внимательный взгляд на его мертвую тушу. Сейчас змеиный царь больше напоминал толстый черный шнурок, утыканный стальными иглами. Кто-то из бандитов умудрился вспороть брюхо монстра и теперь его вонючие внутренности растекались огромной лужей.
И в этой самой луже я заметил то, что заставило меня замереть на месте.
– Пересмешник! – зашипела на меня Зита. – Чего ты там копаешься? Пошли скорей, пока нас не заметили.
– Секунду!
Быстрым шагом направился к мертвой твари и приблизившись понял, что мне не показалось. Знакомая маска, на первый взгляд самая обычная, но всё же запоминающаяся качеством материалов, из которых она изготовлена. Голова застенника Михаила Грача, в этом я уже не сомневался, лежала в луже слизи и желудочного сока мертвого Полоза.
Я вспомнил слова Рэда, которые услышал от него в день нашего знакомства: «Совершенно не обязательно, чтобы голова была на плечах своего законного владельца».
В тоже время я вспомнил рассказ Барона Субботы:
«Пищеварительные процессы у Полоза медленные. Он не успел переварить кустарники кокки, так что семена остались целыми и невредимыми».
Повинуясь импульсивному порыву, я наклонился и, преодолевая брезгливость вкупе с тошнотой, поднял голову за волосы.
– Остановите их! – в воцарившейся после боя тишине над площадью голос Проныры прозвучал, словно выстрел. Я посмотрел в сторону баррикады, за которой мы оставили связанными по рукам и ногам главаря рудокопов и его бандитов. Так и есть, уже успели освободиться. Или им в этом кто-то помог. В любом случае нам пора делать ноги.
Перехватив голову покойного застенника поудобней, я побежал к своим друзьям. Они тоже не стояли на месте и уже неслись изо всех сил в сторону городских Ворот.
Народ вокруг загалдел, послышались крики и жужжание стрелометных колышков. Но я не останавливался и не оглядывался. Поравнявшись с моим отрядом, я на ходу передал Зите свой трофей.
– Фу, что это? Зачем? – заорала она на меня чуть ли не благим матом, но все же взяла покрытый слизью предмет и не выбросила.
– Это… голова… третьего… счастливчика… – я буквально по капле выдавливал из себя ответ, так как чувствовал, как заканчиваются последние резервы энергии в моем организме. – Если ты… захочешь… то можешь… уйти… с нами…
В этот момент жужжание и свист пролетавших мимо нас стрел придали нам дополнительную мотивацию бежать быстрее. Пыхтевший рядом с Зитой старик вдруг немного ускорился, после чего развернулся и побежал спиной вперед.
– Внучка, делай как говорит Пересмешник, – громко и отчетливо произнес Дрорин.
– Но дедушка, я не хочу оставлять тебя здесь одного, они же убьют тебя…
– Убьют, это как пить дать, – грустно улыбнулся в ответ старик. – Но если ты останешься, тебя они тоже убьют. А так у тебя будет хоть какой-то шанс на новую жизнь. Парни, позаботьтесь о моей внученьке, хорошо? И не дайте ей сейчас пойти за мной.
После этих слов старик остановился и устремился навстречу преследовавшей нас толпе.
– Нет! – закричала Зита. Она хотела было броситься следом, но мы с Рэдом не сговариваясь, подхватили её с двух сторон и потащили к Воротам, до которых оставалось всего несколько десятков метров.
Я не хотел оглядываться. Я и так мог легко себе представить, как старик Дрорин останавливается, широко расставив ноги и гордо расправив плечи. В руках у него острые изогнутые полоски стали, которыми он готов перерезать глотку всем и каждому, кто
