реальности.
Что еще из знаний и опыта твоей реальности, а также твоего собственного опыта, ты можешь предложить для организации эффективной обороны Белостокского укрепрайона? Как ты видишь наше с тобой дальнейшее сотрудничество и взаимодействие?
Сергей задумался, мысленно определяя приоритеты. Стратегическая информация для Москвы пока может подождать – день- два все равно ничего не решат. А для Минска прямо сейчас такая информация уже вряд ли актуальна – немцы ведут бои на подступах к городу, советские войска дезорганизованы, грамотно выстроенной обороны нет. Минск в любом случае не удержать. Но сильно порадовать немцев в уличных боях, заставив их заплатить за взятие города слишком высокую цену, – можно. Для этого как нельзя лучше подойдет тактика уличных боев, выработанная советскими войсками при обороне Сталинграда в его реальности. А для уничтожения бронетехники – очень хорошо зарекомендовавшие себя еще на финской войне коктейли Молотова, но в более позднем – советском – варианте.
Предложения по улучшению организации обороны Белостокского укрепрайона? Как говорят в Одессе – их есть у меня! Причем предложения конкретные – по организации и подготовке войск, использованию техники и вооружения. Уж столько на эту тему было думано-передумано, обсуждено и проведено споров там, в той жизни!
А вот сотрудничество и взаимодействие – тут все не просто. Сергей догадывался, что его планы по организации мобильной разведывательно-диверсионной группы и личного участия в боевых действиях вряд ли устроят командование. Тут и режим секретности, и боязнь потерять источник тактической информации по текущей обстановке, и ответственность перед высшим командованием в случае утраты ценного для страны информационного ресурса по этой войне. Он и сам, на месте Хацкилевича, постарался бы как можно скорее переправить такой ценный информационный ресурс наверх, в Москву, – в распоряжение руководства страны.
Но самого Сергея такое развитие событий именно сейчас категорически не устраивало. И причины были, на его взгляд, веские. Нет, не желание лишний раз доказать свой героизм и непременно убить лично еще сколько-то там врагов – враги от него никуда не денутся. А понимание того, что здесь и сейчас только он обладает знаниями о том, как наиболее продуманно и эффективно использовать имеющиеся ресурсы для организации обороны Белостокского укрепрайона. И если его сейчас отсюда отправят – все равно, куда – как он сможет в нужный момент подсказать решение или предупредить об ошибке? А ведь организация обороны здесь, в тылу врага, в условиях возможного скорого окружения – его идея! И все эти военачальники, что сидят сейчас за столом вместе с ним, поверили ему и его идеям по организации обороны здесь, а потом, в свою очередь, убедили в необходимости организации укрепрайона в тылу врага командование Западного фронта. И теперь готовы положить все свои силы и свои жизни тоже, чтобы нанести врагу как можно больший урон и затормозить его победное наступление к сердцу страны – на Москву. И как он, после того, как столько людей – от генералов до простых солдат – будут воевать, а некоторые и погибать здесь, отстаивая его идеи, может оставить их и отправиться в безопасность, в тыл?
Помимо этих оснований был у Сергея и еще один резон пока не отправляться в Москву, уже личный. Ведь, появись Сергей там сейчас, кто он такой был бы для руководства страны? Никому не известный и очень подозрительный субъект «то ли из будущего, то ли еще откуда», что-то там предсказывающий о ходе войны и поражениях Красной Армии. А ведь всем советским людям известно и даже закреплено в Полевом уставе РККА 1939 года (ПУ-39), что: «В силу исторически сложившихся условий Красная Армия существует как непобедимая, всесокрушающая сила. Такой она является, такой она всегда будет».
И как он – этот подозрительный неизвестный, а может и шпион, – будет рассказывать руководству страны об ошибках в организации, подготовке, стратегии и тактике Красной Армии, когда в 3-м пункте 1-й главы (Общие основы) того же Устава прямо указано: «Великая мощь и несокрушимая сила Рабоче-Крестьянской Красной Армии заключаются в ее беззаветной преданности великому делу Ленина – Сталина, Родине и большевистской партии; в морально-политическом единстве с народом и тесной связи с ним; в высокой революционной воинской дисциплине; в смелости, решительности, отваге и героизме всего ее личного состава; в постоянной боевой готовности; в отличной боевой выучке и в богатом оснащении самым современным и самым совершенным вооружением…»
Совсем другое дело – попасть к руководству страны после успешной операции по организации Белостокского оборонительного укрепрайона и срыва темпов немецкого наступления как автор и непосредственный участник воплощения этой идеи и сопутствующих ей новых методов организации и обучения войск, использования техники и вооружения. Тогда и первое впечатление о нем, и отношение к его словам будет иным – по крайней мере, Сергей на это очень надеялся.
Поэтому, прервав повисшее в кабинете во время его размышлений молчание, Сергей ответил Хацкилевичу так:
– Отвечаю в порядке заданных вами вопросов, товарищ генерал. По первому вопросу: – Информацию по расположению и перемещению немецких войск по состоянию на сегодня и на несколько дней вперед на подготовленную вашими штабистами карту
