этом вкрадчивый. И акцент. Очень странный акцент. Не белорусский.
– Павел Смирнов? – настойчиво повторил он.
Смирнов? Это была фамилия его матери, но сам он носил фамилию отца – Крашенинников. Странно. Наверное, стоило насторожиться.
– Нет, – честно ответил он, – не Павел Смирнов.
– Ну как же… – насупился незнакомец, засеменив рядом. – Сто двадцать третья квартира, так?
– Ну и что?
– Мне необходимо поговорить с вами.
– А в чем дело?
– Да остановитесь же!
Пашка нажал на тормоз.
– Почему не звонишь мне? – спросил усатый. – Мы же договорились!
– Я? Вам? Не понимаю, о чем вы! – удивился Пашка.
– То есть хочешь сказать, ты не Соломон, да?
– Нет. И не царь Давид, как ни удивительно!
– Ага, шутишь, значит…
– Извините, я спешу.
– Почему бегаешь от меня? Ты ведь Соломон, я знаю. Дело же не в метке! А если ты Соломон, то почему не звонишь? Решил меня кинуть, да? Ай, нехорошо!
– Я сейчас полицию вызову, – сказал Пашка, потянувшись за телефоном. – Вам проблемы нужны?
– Нет, не нужны, но…
– Я вам денег должен?
– Да нет же!
– Ну а в чем тогда дело, уважаемый?!
– Хм… Значит, ты – его саморез… Я, честно говоря, уже запутался. Или этот Соломон что-то напутал? Напутал, напутал, напутал!.. – Разговаривая сам с собой, незнакомец пребывал в крайней степени замешательства, молотя себя ладонью по бедру.
– Точно, вы однозначно меня с кем-то путаете. – Пашка включил скорость.
– Стой! – Усатый крепко вцепился в его руку. – Ты не понимаешь!
Не выдержав, Пашка надавил на газ, и «фольксваген» рванул вперед.
– Ай, товарищ! – выкрикнул незнакомец, которому чуть не вывернуло кисть.
«А нефиг, сам виноват!» – злорадно подумал Пашка. Усатый беспомощно пробежал несколько метров и остановился, грозя кулаком.
– Ты еще пожалеешь, Соломон! – взвизгнул он.
Вне себя Пашка вырулил со двора и покатил по проспекту. Соломон, саморез, вот ведь, а! Весеннее обострение у товарища, видать. К черту психа. Начиналась охота за параллельными Вселенными!
Он не стал вытаскивать смартфон из чехла на поясе, но зато подключил его к блоку питания через прикуриватель. А все, что требовалось, это неспешная езда по всем улочкам подряд – программа сама умела регистрировать точки смены миров и наносить их на карту.
Но ехать надо было действительно медленно, а такой стиль вождения, однако, не всем питерским водителям нравился. Ему сигналили, что-то злобно кричали из приоткрытых форточек и самым наглым образом подрезали. Пашке оставалось только включить аварийку и мило всем улыбаться, невинно пожимая плечами. Они же даже не представляли, что он тут делал! Пускай, пускай вопят и матерятся…
Почти сразу у своей станции «Улица Дыбенко» он обнаружил пятую Вселенную, но затем целый час не было ничего нового. Ближе к Неве, на Дальневосточном проспекте, нашлось еще два мира, и в итоге их стало семь. Пашка отлично понимал, что их должно быть в десятки, сотни и тысячи раз больше. Может быть, порталы существовали в каждом микроне пространства, однако данных Интернета, которые он использовал для их определения, банально не хватало, и потому избирательность программы оставляла желать лучшего.
Наскоро перекусив в кафе, он продолжил составление карты. Это стало весьма непростым делом – дорог в его районе
