Мы — плотники незримого собора

– Спасибо. Я чувствую себя вполне живым. Продолжайте.

Эллен Абботт продолжала:

– Это парадокс. Для вас я еще не родилась, а следовательно, я невероятна. А вы уже пять веков, как умерли и похоронены. И, тем не менее, все будущее мира держится на нас, двух невозможностях, и в особенности на вас, если вы согласитесь действовать от нашего имени.

Стив Темпл, вам придется поверить в то, что я скажу. Я не жду от вас мгновенного безоговорочного исполнения, но у вас осталось всего три дня на раздумья и действия. И если в последний момент вы откажетесь, то получится, что я зря вела с вами разговоры, а вместо этого могла бы обратиться с призывом к кому-нибудь другому, живущему в вашем веке. Я должна убедить вас в своей полной искренности. Вам предстоит потрудиться…

Темпл прочел возникающие слова, и в нем все помутилось и перекосилось. В комнатушке стало зябко, и Стив, не шелохнувшись, смотрел на появляющиеся слова.

– Вам предстоит потрудиться не ради меня… нет, не ради меня, а ради всех нас, живущих в будущем.

* * *

Следующее, что бросилось в глаза, была чашка кофе в правой руке; напиток вызывал сокращение мышц в его горле и обжигал желудок. Грек был на своем месте – за стойкой, тучный и засаленный. Его легко было обнаружить по запаху. Сверкнуло что-то белое – Грековы зубы.

– Привет, Грек, – Темпл еле шевелил губами. – Как я здесь очутился?

– Ты зашел так же, как каждый вечер за последние три года. Не бери в голову. Ты похож на призрака. Что стряслось?

– То же, что всегда. Сегодня вечером туманно?

– Разве ты не знаешь?

– Я? – Стив потер руки, покрытые холодной влагой. – Ах, да! Конечно, конечно. Сегодня туман. Я совсем забыл.

Он сделал дрожащий вдох, который показался ему первым глотком воздуха за многие часы.

– Странная штука, Грек. Через пятьсот лет от туманов избавятся…

– Торговая палата примет закон?

– Воздействие на погоду, – сказал Стив.

Воздействие. Он подумал над словом и добавил:

– Да. Всяческие воздействия. Должно быть, диктатура.

– Ты полагаешь?

Насупив брови, Грек всем телом налег на стойку.

– Ты думаешь, если дела так пойдут и дальше, нам это светит?

– Через пятьсот лет, – сказал Стив.

– А, черт! Через пятьсот лет! Ну и плевать!

– Может, мне не наплевать, Грек. Пока не знаю.

Стив перемешивал свой кофе.

– Послушай, Грек, если бы ты знал, во что превратится Гитлер через сорок лет, разве ты не прикончил бы его?

– Конечно! И любой бы так поступил. Вон он чего учинил!

– Подумай про всех парней, которые выросли вместе с Гитлером. Ведь кто-то же должен был догадаться, во что он превратится; а ОНИ – хоть палец о палец ударили? Нет.

Грек пожал грузными плечами.

Темпл на мгновение склонился к своему кофе.

– А как насчет меня, Грек? Если бы тебе стало известно, что в будущем я стану тираном, ты бы меня убил?

Грек засмеялся.

– Ты – очередной Гитлер?

Темпл криво усмехнулся.

– А, вот видишь! Тебе не верится, что я могу представлять опасность для человечества. Вот так и Гитлеру все сходило с рук. Потому что он был маленьким человечком задолго до того, как стал большим, а на маленьких человечков никто не обращает внимания.

– Гитлер – другое дело.

– Разве? – Стив напрягся. – Маляр-обойщик? Другое дело? Забавно! Никто не распознает убийцу, пока не станет слишком поздно.