скакнул сразу на пару тонов вверх!
У меня даже мысль мелькнула, что с этой бандой в экипаже и вооружать рейдер не нужно. Достаточно разместить в орудийной башенке громкоговоритель, и все будут просто разбегаться с нашего пути, впечатленные таким диким визгом!
Додумать эту забавную идейку я не успел — чуть накренившаяся на правый бок «блоха» вошла в поворот, благодаря заносу вписавшись в него просто идеально. И мы практически на полном ходу выскочили на соседнюю улочку. Прямо навстречу воплощению высоких технологий, словно плывущему по воздуху на уровне третьих этажей! А именно — разведывательному аэродрону, совершенно беззвучно вращающему своими изогнутыми винтами, утопленными в четырех его коротких, широких крыльях.
Сердце мое при виде этой небесной птицы с отливающим явственной синевой металлическим брюшком, испускающей из себя веер красных лучей, шарящих по проезжей части и зданиям перед собой, ухнуло куда-то вниз. А девчонки резко заткнулись. Чтобы всего миг спустя продемонстрировать свои истинные таланты и завизжать едва ли не с переходом на ультразвук!
Время для меня, оглушенного, словно замерло. Потянулось медленно-медленно, позволяя во всех подробностях разглядеть, как «блоха» влетает в самый растр лучей сканера аэродрона. И в тот же миг по его носу будто ударяет электрическая сварка! Это Стелла Рис с перепугу засадила по нему из своей винтовки! И что хуже всего — попала…
Дальше события начали разворачиваться как в страшном сне. Подвергшийся атаке аэродрон свалился в боевой режим. Вырубив сканер, он резко подался назад и вверх, а из раскрывшегося брюха вывалилась лазерная турель…
Да, разведывательный аэродрон — это не боевой, мощного вооружения на борту он не несет. Но нам хватит и установленного на нем модуля огневой поддержки «Трам-15» на основе узкофокусного лазера. Его мощности вполне достаточно, чтобы вскрыть «блоху», как консервную банку!
И все-таки я не оплошал. Не нажал на тормоза, одновременно бросая бронемашину под сень одного из ближайших зданий. Все равно не успели бы укрыться от атаки аэродрона…
Вместо торможения я в пару касаний врубил вторую спарку ускорителей. Стремительно рванувшаяся вперед «блоха», над крышей которой с противным пронзительным воем ионизированного воздуха скользнул рубиновый луч, очутилась под пытающимся набрать высоту аэродроном. И тут я шмякнул ладонью по большой кнопке-грибку на приборной панели, замыкая контакты пиропатронов, громко хлопнувших и выплюнувших вверх из закрытых ниш на крыше два плотных столба серебрящегося снега.
Еще один хлопок — чуть потише тех, что предшествовали ему. Это один из винтов разведывательного аэродрона, прямиком в который угодила значительная масса снежинок из металлизированного стекла, коротко полыхнул пламенем и замер.
Четырехкрылую птицу бросило в сторону. И прежде чем аэродрон успел перераспределить нагрузку на три оставшихся винта и стабилизировать свое положение в пространстве, он налетел на зеркальную стену близлежащего здания. В результате чего уже другой винт, на противоположной стороне, был выведен из строя осыпавшимся на него стеклом. И противник наш, закувыркавшись в воздухе, грохнулся вниз!
Последнее, что я увидел в зеркало заднего вида, — это как немалая туша разведывательного аэродрона неподвижно замерла на тротуаре. А затем ее окутала сеть серебристых молний — сработала автоматическая система самоуничтожения, выжигающая всю электронику робототехники, получившей необратимые повреждения.
Мгновение спустя мы на полной скорости свернули за угол, сбив несколько деревьев на защитной полосе и только чудом не въехав в стену углового здания, а лишь царапнув по нему боком бронемашины. И помчали дальше, что называется, не разбирая дороги и хаотичным образом меняя направление движения. Я надеялся, что искин орбитальной крепости, получавший телеметрию со встреченного нами аэродрона, не сможет правильно рассчитать место нанесения удара возмездия.
И сработало ведь! Не прилетело по нам с орбиты! Ни в течение пяти секунд обычного времени реагирования, ни по прошествии минуты, за которую выработались пороховые ускорители. Скорее чуть сами не стали причиной своей гибели, несясь на «блохе» по явно не предназначенным для таких гонок улочкам, да еще и сворачивая туда-сюда. Когда врезались в расползшийся практически на всю проезжую часть язык строительного хлама, думал, все, тут мы и останемся. Но повезло, пневмоцилиндр на вынесенном чуть вперед отвале сработал в качестве амортизатора в момент столкновения.
Минута на ускорителях и еще пять на движке. Поверив наконец, что мы спаслись, я тормознул «блоху».
Бронемашина, пошедшая юзом, замерла. Я посидел еще немного, крепко держась за руль и пялясь на дорогу, а потом резко выдохнул. И, уже осмысленно оглядевшись, рявкнул на девчонок:
— Хватит визжать! Выбрались мы!
Они резко заткнулись. Одна только Ния Ларсон, обхватив обеими руками Талли Глосс, прижав ее к себе, как какую-то мягкую игрушку и уткнувшись ей лицом в спину, а оттого ничего не видя и не слыша, продолжала издавать «и-и-и!».
— Да успокойте вы ее! — поморщившись, потребовал я, видя, что сама собой она не угомонится. И добавил не предвещающим
