– Биолюминесцентные грибы и плесень. Могу определить мицелий и спорангий, измельченные и вымоченные для получения светящейся краски. Они, наверное, хорошенько потрудились, собирая нужные грибы в этом древнем лесу.
– Кто собирал?
– Я уже говорил, – нахмурился Ной. – Слоны, конечно.
Дерек вышел вперед, глядя на проводника так же недоверчиво, как Грей. Джейн тоже подошла ближе, хотя на ее лице читалось скорее изумление, чем недоверие.
– Разве такое может быть? – спросил Рэнкин. – Мы слышали голоса. Здесь обитает какое-то племя.
Ной пристально оглядел путешественников.
– Нет. Те звуки издавали слоны.
Ковальски раздраженно выдохнул:
– Я знаю, что слоны очень умные, но неужели они научились и говорить?
– Они не говорят… они подражают. – Ной махнул рукой, указывая на джунгли. – Давно известно, что слоны умеют подражать разным звукам, повторяют голоса животных, рев мотора… Могут имитировать и человеческие голоса. Хоботы у них как целая система свистков. Есть у нас в Акагере один слон, так он идеально копирует брачный клич буйвола. – Ной улыбнулся. – Устроил нам неразбериху в сезон случек!
Джейн всмотрелась в одну из теней, грузно ступавших по мелководью.
– Но зачем им вести себя так странно именно сейчас?
– Понятия не имею. Может, хотели нас отпугнуть… Они наверняка знали о нашем приближении, как только мы ступили на территорию холмов.
– А зачем раскрашивать лес? – спросил Грей.
– Думаю, нам просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Возможно, мы стали свидетелями особого ритуала, очень редкого. Известно, что слоны устраивают в стадах сложные церемонии. Они – единственные млекопитающие, кроме людей, которые хоронят своих мертвецов, следуя особым традициям, и по-настоящему горюют на похоронах.
Дерек на секунду обернулся.
– А зачем так украшать джунгли?
– У них спросите. – Ной улыбнулся. – Слоны любят рисовать, тому есть множество подтверждений.
Джейн кивнула:
– Я помню, в лондонском зоопарке продают картины, нарисованные слонами.
– Совершенно верно. Творение одного такого толстокожего Пикассо по имени Руби продали однажды за десятки тысяч долларов.
– Неужели они рисуют и в природе? – удивился Дерек.
– Я видел слонов, которые растирали природные красители и разрисовывали друг друга, – подтвердил Ной. – Повторяю, это очень похоже на особый ритуал. Воздух словно наполнен благоговением.
Дерек признал, что ощущал нечто похожее.
– Когда пришли незваные гости, они попытались нас отпугнуть, – продолжал Ной, указывая куда-то вперед. – Теперь нам разрешили идти за ними. Мы спасли слоненка, но стадо, похоже, придало особое значение нашему появлению именно сейчас. – Ной похлопал по шее львенка. – Конечно, и Рохо очень кстати помог.
Дерек вспомнил, как играли львенок и слоненок, однако Ной говорил не об этой игре, по крайней мере, не только о ней.
– Вы заметили, что слон, слониха и слоненок – все они альбиносы? – спросил Ной.
– У них шкура не белого цвета, – возразила Джейн. – Скорее, красновато-коричневого.
– Для слонов-альбиносов такой окрас типичен. Они рождаются розовыми и темнеют с возрастом. Действительно, белые слоны встречаются крайне редко. – Ной погладил Рохо. – Возможно, наш спутник-альбинос помог нам заручиться доверием слонов.
– Причина сейчас не важна, главное, что нам позволили идти вместе со стадом, – отозвался Грей.
Деревья становились все выше. Вода осталась только в лужицах и широких мелких прудах. Постепенно вернулись привычные звуки джунглей: пронзительные вопли мартышек и резкие крики птиц.
Ной понимающе огляделся.
– Если все слоны в стаде альбиносы, то понятно, почему они выбрали для обитания самый тенистый лес. Жестокое африканское солнце обжигает шкуру, начинаются болезни, часто животные даже слепнут. А в тени им живется спокойно.
